Позиция. Марк Злотников (Тель-Авив, Израиль). Затравленные люди

Понятно, что организованная группа пользовалась бы гораздо большим  вниманием. Однако создать такую группу активных единомышленников, жертв  психиатрии, как раз и оказывается весьма проблематичным.  Ведь это зачастую затравленные люди. Для них, вообще, какое либо самостоятельное действие трудно осуществимо. А уж открыто представлять себя в группе для них просто не реально. Они психологически на такое не отважатся.
 Поэтому возникает острая потребность предельно облегчить для них выражение собственной гражданской позиции. Если такие граждане будут иметь возможность высказываться индивидуально и анонимно, это, наверно, для них будет гораздо просто осуществимо. 
И вообще-то, непонятно, почему формальная организация более надежна, почему считается, что ее  сложнее игнорировать? Захотят, так проигнорируют и организацию. А что б сложнее было им этого захотеть, как раз и желательно, что б  как  можно больше граждан высказывали протест. И  тогда  получается, что добиваться чего-то индивидуально и анонимно более перспективно, чем формально организованно.
  Да, нас слишком мало. Однако обратите внимание, прежде на конференциях, да и на форуме Международной Ассоциации против психиатрической агрессии участвовали гораздо больше  людей, нежели  ныне. Куда  же они подевались?
А не случилось ли так, что они попросту потеряли надежду на какие
то изменения и потому ушли? 
А  сколько всего членов МАППА в отдельно взятой стране? Скажем, в Германии? Мало? Ну, а сколько всего жертв психиатрии? Ведь у этих людей есть все основания протестовать против психиатрического  изуверства! Если б все, у кого есть на то основания, подняли голос, так разве ж их оказалось бы мало? Так, может, вся  задача в том и состоит, что б убедить, побудить к протесту тех, у  кого все основания на то имеются? 

Психиатрическое принуждение должно быть исключено при любых обстоятельствах. Но под принуждением я подразумеваю именно действия против волидругого человека. Если человек сам себя больным не считает, лечиться не желает, ни о каком лечении и  речи идти не должно! И не важно, что он совершил или не совершил, и какую для кого это представляет опасность. Лечение не способ предотвращения опасности. Это хрен знает что, но не лечение!
 Но если речь идет, скажем, о каких – то состояниях, возникающих с человеком помимо его воли, и он в принципе не против избавления себя от таких состояний медицинскими способами, тогда принуждение и не требуется.