Ироническая проза. Андрей Лопатин (Чита, Россия). Чудо цивилизации

Когда пенсионер Фёдор Игнатьевич Ершов и его супруга Клавдия Ивановна получили в подарок списанный за старость компьютер внука, которому купили новый, радости их не было предела. А когда подключили его к Интернету, установили почту, скайп, окно в Ютюб, и четырнадцатилетний внучок Ваня научил, как пользоваться этим чудом цивилизации, тут уж Фёдора Игнатьевича вовсе занесло на седьмое небо. Любая свободная минута непременно отдавалась любимому чуду. И неважно, что чинить вдруг прохудившийся кран и покосившуюся дверь шкафа уже не хватало времени. Клавдия Ивановна не ворчала на мужа, так как сама была счастлива. Друг другу они говорили: «Вот здорово, что успели дожить до таких времён!» – и, вздыхая, сожалели о тех, кто не дожил.

Но представить они не могли, насколько ещё большим счастьем это чудо одарит их впереди. Однажды Фёдор Игнатьевич получил письмо. И не простое. Оно было такого содержания:

«Уважаемый господин Ершов!

Я адвокат Дж.Нильсен поверенный в делах г-на Джона Ершова, вашего дальнего родственника и влельца фирмы Shell Development Company в г. Лондоне. 21-го апреля 2010 г . означенный г-н Ершов ехал в машине с женой и единственной дочерью по дороге Nouvissi express Road, и попал в аварию. Вся семья погибла. Поиски мною ближайших родственников погибшей семьи долго были безуспешными, и только недавно я нашёл Вас. Убедительно прошу Вашего содействия в репатриации фонда в $17.000.000 долларов США, оставшегося после него в финансовом учреждении, именуемом Bank Security. Иначе директор этого банка объявит фонд невостребованным и обратит в доход компании. Прошу связаться со мной, чтобы обсудить детали. Далее я направлю Ваши данные в банк, чтобы утвердить Вас как родственника моего клиента и перевести эти деньги в Россию на Ваш личный счёт.

Дж.Нильсен»

Прочитав это, Фёдор Игнатьевич аж со стула вскочил и потёр руки в предвкушении – семнадцать миллионов! Какая прибавка к пенсии! Куда там Путину с его обещаниями! Не в силах держать новость в себе, он побежал на кухню. По пути пнул развалившегося кота: этот нахал имел равнодушный вид и не хотел разделить радость улыбкой.

Фёдор Игнатьевич сел за стол и жене, которая готовила у плиты борщ, сказал сначала издалека:

– Ну, Клавушка, и дела!.. Скоро такие похлёбки не к лицу нам будет хлебать.

– Чево? – удивилась она.

– Щи да борщи, говорю, не к лицу нам теперь.

Клавдия Ивановна женщина полная, добродушная, но тут уставилась на мужа грозно, даже руки упёрла в бока.

– Ты это где с утра выпил? А ну, подойди, дыхни!

– Я всегда верил, что когда-нибудь вместо щей на обед мы будем есть омаров и трюфеля! Как все достойные люди! – продолжал блефовать Фёдор Игнатьевич, понимая, какой козырь лежит в кармане.

Она подошла сама.

– А ну-ка дыхни! – и потрогала его лоб. – Хм... странно... Может, Путин и правда пенсию так добавил, что пенсионерам можно трюфелями питаться... Надо новости включить.

– Не стоит, Клава, на верхи надеяться. Пенсионерам лучше надеяться на случайную удачу! Как нам, например. Ладно... идём, покажу.

Когда Клавдия Ивановна села за компьютер и прочла письмо, она раскраснелась от волнения и перекрестилась.

– Да какие же родственники у нас в Лондоне?.. Их дальше Кыштыма и Алупки ни у тебя, ни у меня нет.

– Вспомнил: кажется, у меня троюродный брат жил в Воркуте...

– И у меня... сватья сёстры отцовой где-то аж в Актюбинске... до войны...

Хороший повод был вспомнить всех родственников. Всплыли даже дедовские корни. Но, как оказалось, они не доросли и до границы, не говоря про Лондон.

– Нет – в моей родове беженцев-предателей точно не было! – подвёл итог Фёдор Игнатьевич.

– Ты хочешь сказать... в моей были предатели?.. – Клавдия Ивановна возмущённо привстала. – Да у меня даже в бывших республиках никого нет! У меня совесть чиста!

– Ладно, Клавушка, не будем прошлое ворошить. Значит, кто-то тайно сбежал. Главное, надо поскорее ответить. Пока человек не передумал. Семнадцать миллионов... ух, аж голова кружится!

Ответ пришёл через секунду:

«Уважаемый господин Ершов!

Директор банка принял положительное решение. Для успешного перевода денег на Ваш счёт требуются незначительная сумма на накладные расходы, часть из которых беру на себя. Вам требуется перевести всего $1.000 долларов США на указанный ниже счёт. Прилагаю отсканированные подлинные документы нашей сделки, подписанные почтенным пастором mr. Kunert

Ваш друг, адвокат Дж.Нильсен»

– Не передумал! – радостно потёр руки Фёдор Игнатьевич. – Серьёзный человек. Но где нам доллары найти? Сколько же это в рублях-то?..

– А где ты собрался рубли найти? Будто с рублями для нас проще! Вчера последние унесла, чтобы расплатиться за квартиру...

Расстроились. Помолчали.

– А всё-таки, сколько в рублях будет?.. – Фёдор Игнатьевич сказал это с таким задумчивым тоном, будто решился ограбить банк.

– Почти тридцать тысяч, – ответила супруга после запроса на компьютере.

– Ого! Это за их-то дармовую бумагу? Раньше, помню, доллар всегда дешевле рубля был...

– То раньше было. А болтать и я умею, лучше с делом разберись.

– С делом, говоришь?.. Есть дело! Пришла ко мне одна идейка...

– Ну?

Фёдор Игнатьевич долго щипал щетину на подбородке, наконец, сказал:

– У нас денежка на сберкнижке имеется, наше НЗ на всякий случай. Ну что, Клава, наскребём?

Клавдия Ивановна покраснела ещё больше и покрестилась ещё дольше.

– Чего удумал! Это же тебе и мне на памятник, на оградку, на место. Цены-то растут там быстрее, чем на жильё для живых! Посоветоваться бы с кем-то надо, Федя...

Фёдор Игнатьевич стал беспокойно ходить по комнате туда-сюда.

– Да за 17 миллионов мы себе целое кладбище отгрохаем! С золотой оградой! Эх, не получился бы из тебя современный... как его, это слово?.. во, вспомнил – менежер! Деньги, Клава, надо уметь вложить выгодно. Жить надо по-современному! А сегодня жизнь, как в казино: честно деньги не заработаешь, надо чьи-то загрести. И желательно зараз. А если не унесёшь ноги вовремя, у тебя хапнут. Кругом одни менежеры.

– Ладно, менежер с дырявым носком, уговорил, – вздохнула Клавдия Ивановна.

И, пообедав борщом, они тайком отправились в банк. А там, как добропорядочные граждане, которые спешат оплатить коммунальные услуги, перевели указанную сумму на счёт господина Дж.Нильсена.

Обратно домой торопились очень. Маршрутный автобус, как всегда в такой ситуации, долго не появлялся.

– Берём такси, Клава! – терял всякое самообладание Фёдор Игнатьевич. – Время – деньги! Человек он пунктуальный, отвечает сразу, и нам надо торопиться!

– Совсем ошалел, старый...

Дома Фёдор Игнатьевич, казалось, прямо с порога включил компьютер. А ответ, что деньги отправлены, казалось, отправил прямо из прихожей, не успев раздеться и дождаться, когда компьютер загрузится.

Стали ждать ответное сообщение. Ждали час, другой, третий... На четвёртый кто-то позвонил в дверь.

– Деньги принесли! – догадался Фёдор Игнатьевич и вскочил и побежал открывать дверь.

– Совсем ошалел, старый... – вздыхала супруга.

Но вместо адвоката Дж.Нильсена с чемоданом денег, в дверь вошёл внучок Ваня со школьной сумкой.

– Ты чё, дед, не узнал что ли? – заметив кислую мину на лице, спросил Ваня и хитро прищурил глаза. – А чего это у вас тут, как в крематории? Какая муха укусила?

Ваня прошёл в комнату, сел за компьютер, и, как детектив, начал расследование:

– А ну, признавайтесь, что случилось? Я ведь всё узнаю. Значит, сами признаваться не желаем. Всё молчим, молчим... – и он стал листать историю посещений. – Так... на неприличных сайтах не были... Молодец, дед! Вот что значит старое воспитание и закалка! Ладно, проверим почту... Оппа!

Глаза у Вани округлились, рот открылся, когда он начал читать письмо.

– Оппа! Значит, нигерийскими письмами увлекаемся?

Дед с тревогой поглядывал на рыжий, ежистый затылок внука и молчал.

– С Лондона, однако, писали... Какая же Нигерия? – сказал, наконец, а сам себя представил уже мухой, увязшей в липучке.

– Читаем ответ... – продолжал Ваня. – Согласны! Дед, ну ты лошарик... Читаем дальше: дорогой друг, господин Дж.Нильсен... уже теплее... отправили вам тысячу... уже горячо... долларов на ваш счёт, это все наши сбережения... Какой пламенный ответ! Превосходно!

Клавдия Ивановна, почуяв неладное, быстренько улизнула на кухню – какие-то там важные дела у неё.

– Итак, дорогой дед, все улики против вас! Будете нанимать адвоката? Дж.Нильсена не советую.

Дед усмехнулся и заговорил мягким голосом:

– А чего это... разве пошутить нельзя нам? Что же мы, юмора, думаешь, не понимаем? Они нам шутку, и мы им в ответ... две шутки... Они нам две, а мы им...

– Тысячу долларов!

На кухне что-то громко упало.

– Ну вот что! – вдруг преобразился Фёдор Игнатьевич и голос его стал строгим. – Рано тебе ещё нас учить! Сам, небось, носит полный портфель двоек, а старших поучать норовит! Щас будем расследовать. А ну, доставай-ка свои тетрадки! Мать с отцом даже не заглянут! Совсем не интересуются, как сын учится!

Ваня виновато подал сумку. Дед внимательно стал листать тетради.

– По химии два... уже теплее. По русскому... единица!.. уже горячо... По физкультуре... тьфу! – неуд! Превосходно! Вот, до чего эти компьютеры довели молодёжь! И он после этого имеет наглость называть деда лошариком! Сегодня же скажу отцу с матерью, и им дам разгон!

– Ладно, дед, успокойся, – внук заморгал глазами. – У меня есть к тебе деловое предложение.

– Ну?.. – у Фёдора Игнатьевича на строгом лице заиграла надежда.

Ваня подошёл и на ухо зашептал:

– Короче так. Ты про меня мамке с папкой ни-ни, а я про тебя ни-ни, идёт?..

– Ох, и хитёр! – заулыбался дед. – Вот террорист-шантажист! И в кого ты такой? Точно – не в деда!

Из кухни донёсся голос:

– Ванечка, иди чай пить.

– Нет, баба Клава, мне идти надо. Завтра приду к вам, дольше посижу.

Уже в коридоре, когда Ваня открыл дверь, чтобы выйти, Фёдор Игнатьевич еще раз напомнил:

– Смотри, не забывай. Деловое предложение.

Ваня подмигнул в знак согласия.

А когда он пришёл на следующий день, то увидел, что компьютер был накрыт тканью. В другой раз он увидел на нём узорчатые коврики, видимо, вязаные бабушкиными руками. Потом он был накрыт специально сшитым для него чехлом. Через месяц внуку стало любопытно, что эти коврики на чехле всегда оставались на одном и том же месте и как будто никто их не трогал. Однажды он спросил:

– Вы чё это, совсем компьютер не включаете?

– Эээ... по праздникам включаем... – нехотя ответил Фёдор Игнатьевич, корчась от тяжких воспоминаний.

Только соврал он: теперь даже по праздникам не включалось это чудовище цивилизации.