Музыкальная критика. Назим Надиров (Анталия, Турция). Белый лебедь как улика бессмертия казахской музыки

Востоковед, продюсер, промоутер, журналист, ди-джей и ведущий еженедельной программы «Арба семи муз» родился в Чимкентской области Казахстана в семье ссыльных (из Курдистана и Карачаево-Черкессии) родителей. В 1978 г. поступил на филологический факультет МГУ им. М.В.Ломоносова. Защита диссертации в 1987г. по специальности: компаративистика, история курдской фонологии. Работа в Институте языкознания Академии Наук.
Менеджмент для различных групп и исполнителей: "Ашхабад" (Туркменистан), Юлдуз Усманова (Узбекистан), Олег Фезов (Таджикистан), Ruth McCartney (США – Англия), участие в организации первых международных TV-фестивалей: "Ступень к Парнасу" (Москва), "Голос Азии" (Алматы), "Шёлковый Путь" (Шымкент).
Авторская программа мировой музыки на "Радио Вокс" – "Воскресный диван".
1996 – Основание лейбла Manas Records в г. Kassel, с 1997 – в Москве.
Аналитические статьи о мировой музыке для журналов "Центральная Азия" / Стокгольм, "Мелодия" / Москва.
С сентября 1996 г. – авторская программа "Арба семи муз" на радио "Надежда" (FM 104.2).
С декабря 1998 г. – на радио "Говорит Москва" и Общественном Российском Радио.
С апреля 1999 г. – член жюри World Music Charts Europe (www.wmce.de).
Национальная Премия имени Попова в области радиовещания за лучшую культурную программу России (2000г.).
Организация гастролей в Москве для: Дживан Гаспарян (Армения), Урна Чахар Тугчи (Монголия), Fanfare Ciocarlia (Румыния), "Тара Фуки" (Чехия), Саадет Тюркёз (Турция-Швейцария), "Триакель" (Швеция), "Айрис" (Эстония), Ида Келарова (Чехия), "Ашхабад" (Туркменистан), Севара Назархан (Узбекистан), Марлен Дорсена (Гаити) и др.
Фестиваль Этнотроника в московских клубах с участием Cheb-i-Sabbah (Алжир-США), Martin Morales (Перу-Англия), Eastenders (Германия), Barkhoudar (Армения), U-Cef (Алжир-Англия)
Звуковое оформление постановок "Алинур" Вс.Мейерхольда (МТЮЗ, реж. А.Левин), "Апостол Павел" Иона Друцэ (Соборный Зал Храма Христа Спасителя, реж. А.Левин), сценарий и главная роль "По Дорогам Тайн или Путешествие на Восток" (театр " Сценарий и главная роль моноспектакля "Курдские велосипеды"(дом В.С.Высоцкого), съемки в фильмах .
Член жюри и гость международных фестивалей в Армении, Польше, Португалии, Венгрии, Казахстане.
Готовится к изданию книга новелл "Гокка и курдский велосипед" .Ведутся переговры об экранизации книги .




Хорошо я жил или плохо, а пройдено немало: в борьбе и ссорах, судах и спорах, страданиях и тревогах дошёл до преклонных лет, выбившись из сил, пресытившись всем, обнаружил бренность и бесплодность своих деяний, убедился в унизительности своего бытия. Чем теперь заняться, как прожить оставшуюся жизнь? Озадачивает то, что не нахожу ответа на свой вопрос.
Править народом? Нет, народ неуправляем. Пусть этот груз взвалит на себя тот, кто пожелает обрести неизлечимый недуг, или пылкий юноша с неостывшим сердцем. А меня сохрани Аллах от непосильного бремени.
Заняться наукой? Как постичь науку, когда не с кем словом умным перемолвиться? Кому передать накопленные знания, у кого спросить то, чего не знаешь? Знания оборачиваются горечью, приносящей преждевременную старость, когда нет рядом человека, с кем можно поделиться радостью и печалью. А может посвятить себя богослужению? Боюсь, не получится. Это занятие требует полного покоя и умиротворения. Ни в душе, ни в жизни не ведаю покоя; уж какое благочестие среди этих людей, в этом краю?!
Воспитывать детей? И это мне не под силу. Воспитывал бы, да не ведаю как и чему учить? Какому делу, с какой целью учить, для какого народа воспитывать их? Как наставить, куда направить, когда сам не вижу, где бы дети могли приложить свои знания? И здесь не нашёл я себе применения.
Наконец решил: бумага и чернила станут отныне моим утешением, буду записывать свои мысли. Если кто найдёт в них нужное для себя слово, пусть перепишет или запомнит. Окажутся ненужными мои слова людям – останутся при мне.
И нет у меня теперь иных забот.
Эти строки принадлежат казаху Абаю. Этим маем, накануне Дня Победы зазывали на открытие его памятника на Чистых Прудах. А теперь, говорят, охраняют по ночам. От скинхедов. Дабы дети «самых гуманных людей в мире», пышный плод известного на весь мир «советского интернационализма», не надругались над памятью великого мыслителя Востока. Видно, воспитание детей оказалось делом непосильным для тех, кто победил немецкий фашизм. Через несколько дней после парадных речей людей в галстуках на Чистых Прудах в шахтерском немецком городе Эссен состоялся симпозиум под названием «Мировая музыка – недоразумение?», в рамках которого прошёл также этнический музыкальный фестиваль. Акция проводилась секретариатом по культуре Земли Северный Рейн-Вестфалия (NRW KULTURsekretariat) совместно с телерадиокомпанией WDR. Музыкальная часть была призвана представить музыку белых пятен на музыкальном атласе мира – Малави, Мадагаскара и … Казахстана, хотя музыка Мадагаскара известна-то мировому сообществу в гораздо большем объёме, чем напевы казахских степей.
Выступление казахского этнографического ансамбля «КАЗЫНА» произвело фурор на симпозиуме. Музыкантами из города, граничащего с Узбекистаном, именовавшегося прежде Чимкентом и славившегося в достославные времена своим пивом местного, построенного чешскими пивоварами, завода, была продемонстрирована вся палитра казахской народной музыки – от её возникновения до наших дней. Было исполнено несколько кюев, в том числе кюи Коркыта.
________________________________________
Однажды Коркыта навестил божий слуга и сообщил о его близкой смерти. Не желая умирать, Коркыт решает отправиться на поиски Жер-Уиюк – земли обетованной, где человек вечен. Оседлав верблюдицу Желмая, он отправляется в путь. Творец, узнав об этом, советуется с ангелами и провозглашает: «Если этот человек никогда не произнесёт слова “смерть”, то жить ему вечно». Желмая обретает дар речи и обращается к Коркыту: «Достопочтенный хозяин, если ты станешь думать не о других мирах, а только о жизни, то я уведу тебя от смерти». После этих слов нисходит на Коркыта душевный покой. Как-то, странствуя, Коркыт повстречал в степи мальчика, пасущего скот. Испугавшись Коркыта, одна пегая тёлка кинулась бежать. Мальчик, пытаясь поймать её, засадил занозу, но всё же не смог догнать тёлку и залился слезами горечи. Пожалев мальчика, Коркыт решает помочь ему и пускается вдогонку за тёлкой. Однако догнать её и ему не удаётся, и у распалённого погоней Коркыта вырывается: «Умру, но догоню!» Тогда Творец, чтобы напугать Коркыта, на его глазах обращает тёлку в камень. Постепенно каменея, тёлка жалобно стонет: – Была я сама черна И рождена от чёрной, Родилась я в Казалы. И в этих горах нашла свою смерть. Потрясённый мучениями тёлки, Коркыт сочиняет кюй «Таргыл тана» («Пегая тёлка»).
________________________________________
Кюй – это казахское инструментальное произведение с разнообразным ритмическим рисунком, имеющее определённую предысторию создания или содержательный посыл, легенду.
Интересно, что содержание кюев не пересказываются при исполнении, поскольку подразумевается, что оно должно быть известно слушателям. Казахские музыканты предлагали мне использовать в русском языке в качестве аналога слово «дума».
Запись концерта в Pact Zollverein, снабжённая комментариями и интервью автора этих строк, была транслирована WDR в конце июня. Музыкальная часть трансляции составит основу второго альбома ансамбля.
Нынешний визит ансамбля из Южного Казахстана в Германию второй по счёту. 13 лет назад мало кому известный даже в Казахстане коллектив неожиданно получил приглашение принять участие в престижных концертах звёзд среднеазиатской музыки. Выступления, в которых приняли участие такие известные артисты, как королева узбекской музыки Юлдуз Усманова, Далер Назаров и Олег Фезов из Таджикистана, прошли в 10 крупнейших городах ФРГ и явились крупнейшей презентацией музыки народов Средней Азии на Западе. Студенты и преподаватели института культуры им. Аль-Фараби не только не дрогнули в звёздной компании, но выступили настолько уверенно и вдохновенно, что многими зрителями воспринимались как гвоздь программы. Возбуждённые немцы непременно желали приобрести записи музыкантов, выходивших на сцену «mit Kolpaken» на голове. Первый тираж их дебютного альбома «Песни для Джамили», изданный в 1995 году в городе Кассель, разошёлся мгновенно.
Ансамбль КАЗЫНА играет на следующих инструментах – кыл-кобыз и прима-кобыз, саз-сырнай, шертер, сы-бызгы, сырнай и, кроме традиционной домбры, бас-домбра. Двухструнная домбра – самый распространённый и излюбленный казахский инструмент. Она относится к обширной восточной семье инструментов танбур и может быть причислена к непосредственным предшественникам русской балалайки. Струны ранее изготавливались из конского волоса, а в наши суетные дни – из нейлона. Инструмент саз-сырнай (саз – глина, сырнай – инструмент) найден в 1972 году при раскопках в древней казахской столице Отрар (V–VI вв), восстановлен и усовершенствован. Изготавливается из красной или жёлтой глины, обжигается, имеет сверху пять, снизу одно отверстие и может быть соотнесён в сознании российского меломана с инструментом окарина. В Казахстане на саз-сырнае играют всего несколько музыкантов, в том числе солист ансамбля КАЗЫНА Алиаскар Науай.
Сыбызгы изготавливается из тальника или камыша и имеет 4 отверстия сверху и одно снизу. Сыбызгы неописуемо передаёт дыхание степи. Играют на нём без мундштука, ранее сопровождали им пение женщин. Родственник башкирского инструмента курай. Исконно казахская музыка «Песен Для Джамили», исполненная на исконно казахских инструментах, нашла неожиданно краткий путь к сердцу немецких слушателей.
Также неожиданно древняя музыка казахских степей была издана 2 года назад в итальянском Турино…
Прилёт Белого Лебедя (перевод с казахского «Акку») с Пиренейского полуострова оказался неожиданным, потому что казахская народная музыка, в отличие, скажем, от грузинской или тувинской, не избалована сколько-нибудь пристальным вниманием со стороны западных (про отечественных умолчим, они ведь все заняты ныне изданием армянского дудукиста) издателей. До этого чуть ли не единственным альбомом с традиционным музыкальным репертуаром Казахстана оставались «Песни для Джамили» (SongsforDshamilja/ ManasRecords/1995).
Истины ради стоит упомянуть, что швейцарская рекорд-компания VDE-GALLO некогда выпустила компакт-диск «Kazakhstan. Musiqued’Almati», который, к сожалению, остался незамеченным в силу ограниченности дистрибуции лозаннской фирмы… «Песни для Джамили», как и «Белого Лебедя», происходят из степей южного Казахстана.
Поклонники творчества Чингиза Айтматова наверняка помнят, что в его «одной из самых прекрасных в мире историй любви» (Луи Арагон) Данияр, влюблённый в знаменитую (и в Голливуде даже экранизированную) Джамилю, был вынужден провести большую часть своей жизни в безбрежных просторах южной казахской степи. «В его песнях почти не было слов, без слов раскрывали они большую человеческую душу... Они не походили ни на киргизские, ни на казахские напевы, но в них было и то и другое. Музыка Данияра вобрала в себя все самые лучшие мелодии двух родных народов и по-своему сплела их в единую, неповторимую песню. Это была песня гор и степей то звонко взлетающая, как горы киргизские, то раздольно стелющаяся, как степь казахская» (Чингиз Айтматов. «Джамиля»).
Большинство из композиций «Песен для Джамили» были записаны вышеупомянутым ансамблем КАЗЫНА. На обоих альбомах – «Песни Для Джамили» и «Акку», представлены исключительно кюи лучших казахских композиторов последних веков, таких как Дайрабай (XVII в), Сугыр (XIX–XX вв), Ыкылас (1843–1916 гг). Последний из акынов, уроженец граничащей с Шымкентом Джамбульской области, систематизировал музыкальное наследие своего легендарного земляка – Коркыта, кюи которого на кыл-кобызе исполняют Раушан Орозбаева и солистки КАЗЫНА Марина Лес и Айман Карсыбаева. Само возникновение музыкального искусства казахов связано с именем Коркыта. Народ приписывает ему также и создание одного из древнейших музыкальных инструментов Востока – кобыза. Коркыт почитается автором и является центральным героем эпического цикла «Китаби дэдэм Коркут» («Книга моего деда Коркута»), древнего памятника культуры тюркоязыч-ных народов, воспевающего подвиги батыров и непревзойденное мастерство народных шешенов (ораторов). Казахи именуют Коркыта Кюй атасы – отец кюев, признавая его родоначальником игры на кобызе и первым автором-исполнителем кюев.
________________________________________
Вспомнив, как в пылу погони за пегой тёлкой он неосторожно упомянул о смерти, Коркыт горько раскаивается. Чувствуя, что смерть близка, он решает спастись от неё бегством. В поисках Жер-Уюк, земли обетованной, Коркыт на своей Желмая добирается до самого края земли. Здесь он видит группу людей, копающих могилу. Приблизившись, Коркыт почтительно здоровается и спрашивает: «О люди, для чьей души наступил чёрный день, для кого вы копаете эту яму?» «Для Коркыта», – раздалось в ответ. Испугавшись, Коркыт разворачивает свою Желмая и скачет на другой конец земли, но и там его встречают люди, роющие могилу. Стремясь убежать от смерти, Коркыт исходил всю землю, побывал на всех четырёх концах света, но нигде не обрёл вечности. Коркыт понимает, что земли обетованной не существует и решает найти пуп земли. Им оказывается побережье Сырдарьи. Коркыт возвращается в родные края, но и здесь не может обрести душевный покой. «Видно, на этом свете нет земли, где бы не достала меня смерть. Буду я пребывать на воде, где не выроешь могилу и смерть не осмелится явиться ко мне», – сказал Коркыт и, сняв со спины Желмая волшебный ковёр, постелил его на белую гладь Сырдарьи. Сидя на этом ковре, он играет на кобызе, верхней декой которого служит шкура принесённой в жертву Желмая.
________________________________________
Издревле игре на кобызе приписывается чудесное свойство избавления от недугов, страданий и даже смерти.
В легенде о Коркыте говорится: «Пока звучал его кобыз, более двух столетий, смерть была не властна над ним, но смолкла музыка – и сердце Коркыта биться перестало». Тема борьбы со смертью имеет в этих легендах поистине античный накал страстей.
Большинство из дошедших до наших дней легенд повествует об обстоятельствах создания определённого кобызового кюя. В настоящее время таких кюев, приписываемых Коркыту, насчитывается около двух десятков. Основатель ансамбля КАЗЫНА Мусабек Жаркинбеков записал 11 кюев. Так что утверждение итальянских издателей в буклете альбома «Акку» о том, что «игра на кыл-кобызе была почти полностью утеряна во время советской оккупации» имеет под собой довольно зыбкую почву. Поскольку «оккупанты», например, издавали кюи Коркыты на фирме «Мелодия».У меня лично хранится винил 1983 года. Выпускница Алма-Атинской Консерватории им. Курмангазы Раушан родилась за 10 лет до выпуска этого винила на юге Казахстана в роду, восходящем к известному суфию Сунаку, прибывшему некогда в казахские степи из арабских стран. Двумя годами позже в Шымкенте родилась другая кобызистка Айман Карсыбаева. Недалеко от этих мест, на берегу реки Сырдарья, десятью веками ранее согласно легенде жил сам их великий земляк – Коркыт. Там, сказывают, находится и его могила, на которой в 1980 году был установлен памятник. Урождённый Ак-Мечети (Кызыл-Орда) Нышан(Отмеченный) Шаменулы (1883–1979), в раннем детстве осиротевший и ослепший от оспы, был одним из самых виртуозных кобызистов со времён Коркыта. Он так объяснял значение имени Коркыт. Мать Коркыта носила его в своём чреве 3 года и 9 дней. Во время родов внезапно поднялась сильная буря, сверкнула молния, на землю пала мгла. Необычное явление природы смутило соплеменников. Ещё больше перепугались сородичи, когда новорожденный стал издавать некие звуки, напоминавшие человеческую речь. Приняв младенца за нечисть, близкие не сразу решились, как того требовал обычай, завернуть ребенка. «Новорожденный напугал нас не на шутку. Дадим ему имя Коркыт (Испуг)», – решили они. В мистической обстановке был создан и кобыз.
Коркыт с детства хорошо играл на всех музыкальных инструментах того времени. Но вскоре утомлённый однообразием решил смастерить инструмент, который имитировал бы человеческий голос. День сменялся ночью, а задумка не находила своего воплощения. И вот однажды во сне юноше явился периште (ангел) и молвил: «Коркыт, твой кобыз словно голень 6-летнего холощеного верблюда. Обтяни его кожей одногорбого верблюда, установи вверху подставку из рога тёмно-рыжего козла и натяни струны из некрученого конского волоса от 5-летнего жеребца – и будешь ты обладать дивным инструментом».
Сия легенда доносит до нас древнейший «рецепт» изготовления кобыза. Предполагается, что среднеазиатский смычковый инструмент типа кобыза через арабов и иранцев (у последних и азербайджанцев он называется «кеманча») стал известен в Византии и Испании, а оттуда распространился в виде скрипки по всей Европе.
***
Трудно побороть впечатление, что музыкальные продукты, создаваемые земляками Коркыта в наши дни, интересуют мир за пределами границы суверенного Казахстана намного меньше, чем творчество композитора, жившего в этих краях за 1000 лет до наших грешных дней. Одной из возможностей выхода казахской музыки на новые рубежи мог стать Международный музыкальный фестиваль «Голос Азии», проводившийся ежегодно, начиная с 1990 года, в южной казахстанской столице Алма-Ате. Собственно, в Положении о конкурсе продекларировано: «Международный конкурс «Азия Даусы» проводится в целях активизации творческого поиска исполнителей, композиторов, продюсеров стран Азиатского континента в деле привнесения в современную музыку и песню традиций, элементов, духа народных мелодий…»
Однако культурная значимость этого фестиваля для развития национальной музыки уже после первых лет проведения стала стремительно снижаться, лишив тем самым музыкантов евразийского государства возможности вариться в «котле» современных этномузыкальных процессов.
Записи первых двух фестивалей были включены в двойной альбом «Voice of Asia/Blue Flame»,который, несмотря на большое количество погрешностей и курьёзных неточностей, возглавил осенью 1992 года европейские чарты мировой музыки. Как ни парадоксально это прозвучит, учитывая моё весьма критическое отношение к швабскому лэйблу-издателю, я настаиваю на том, что успех диска вполне закономерен. Ведь этим изданием была предпринята попытка заткнуть огромную зияющую дыру на музыкальном глобусе мира – Средняя Азия и Казахстан.
Настоящий же мощный красивый голос Азии, голос Данияра, стал всё слабее и слабее звучать с высокогорного стадиона «Медео», где обычно проводился фестиваль. И вряд ли айтматовская Джамиля смогла бы расслышать этот голос среди фанерного грохота экс-поп-звёзд неАзиатского континента, распевающих в последние годы с подмостков скоростного ледового катка. Незатейливая песенка некого Ильяса-Паши из Туркмении, спетая на русском языке,
Джамиля, Джамиля, только моя-а-а-а.
Джамиля, Джамиля, лю-ю-ю-юбимая...
вполне пришлась бы по сердцу современной Джамиле, посетительнице концертов на Медео.
Помнится, в детстве меня переполняла гордость за родной Казахстан, который довольно обильно был представлен в советских радио– и телеэфирах (Роза Багланова, Бибигуль Тулегенова, Эрмек Серкебаев).
Памятен и всенародный успех спетой Розой Рымбаевой на родном языке «Алии», принесшей ей Золотого Орфея. Сладкоголосая птица казахских степей Алибек Днишев бил рекорды посещаемости выступлений в московских академических залах и частоты передач в эфире всесоюзных (например «Маяк») радиостанций.
Выходцы из Казахстана – как коренной, так и некоренных национальностей – составляют солидную когорту талантов СССР и СНГ: А-СТУДИО, Андрей Мисин, Марина Цхай, Мурат Насыров, Юрий Лоза...
До сих пор не иссякает любовь народная к сыгравшему главную роль в казахстанском фильме «Игла» Виктору Цою. Но прорывов именно казахской музыки и песен за эфирные пределы республики давно не наблюдались. Есть кальки (иногда довольны удачные) западной поп– и рок-музыки на казахскую тему. И наоборот, выход талантливых музыкантов и исполнителей за пределы своей родины непременно сопровождается, к сожалению, утерей родного языка: например А-СТУДИО, сделавшая недавно мощный come back хитом «Улетаю». Трудно представить Юлдуз Усманову из соседней республики, исполняющей свои песни не на родном ей узбекском. К числу редких творческих всплесков можно отнести занятные попытки группы РОКСОНАКИ приноровить казахскую музыку к эпохе клавишных и компьютеров. Группа представляла музыку своей страны на многочисленных международных фестивалях и в последние 15 лет неизменно включалась во все известные сборники среднеазиатской музыки за рубежом, к примеру, «Inner Asian Pop» – вкладыш в журнал «Colors». Недавно это издание было представлено московской публике его главным редактором Карлосом Касасом. Представленная на этом сборнике ещё одна симпатичная группа из Казахстана УРКЕР использует в своей песне мотив кюя Коркыта «Коныр». Вышедший в известной серии компиляций «The Rough Guide To The Music Of Central Asia. Uzbekistan to Kazakhstan: Sounds of the Silk Road» (World Music Network, 2005) включает, кроме знакомой нам Раушан Орозбаевой с композицией «Белая Лебедь» (Акку), треки домбриста Абдулхамита Раимбергенова и экспериментатора Эдиля Хусаинова. А начинается сборник с композиции казахстанской группы, которая отныне займёт нишу РОКСОНАКИ за пределами Казахстана…
Февральским вьюжным вечером стекался московский бомонд на Таганку, чтобы в одном из джаз-клубов рукоплескать музыкантам из Усть-Каменогорска на презентации их сольного альбома: группа УЛЫТАУ, с трека которой и начинается вышеозначенный лондонский сборник, объявлена уникальной находкой. Их сольный альбом выпущен «Союзом» и успешно продаётся. Если группа сможет оправдать хотя бы малую толику восхвалений и дифирамбов устроителей презентации, уже в ближайшее время УЛЫТАУ должна стать одной из величайших групп в мировой истории…
В прошлом году столичная казахская музыка (в основном вокал и домбра) была издана в Лондоне. Диск называется «Songs From The Steppes: Kazakh Music Today»/ Topic Records.
Издателя этого альбома мне пришлось недавно консультировать на предмет готовящегося им же сборника музыки народов Северного Кавказа. Объяснить, что Адыгея это не «female singer», а республика, оказалось делом непростым и самое обидное – напрасным, учитывая, что жить этой северокавказской республике осталось недолго.
Если благодаря заморским идеалистам, издателям «Белой Лебеди», любознательные представители цивилизованного люда только начинают путешествие в мир традиционной музыки суверенного Казахстана, то народная музыка казахов Монголии и Восточного Туркестана (Китай) была доступна им раньше, лучше и больше.
Подобно тому как монгольская музыка вошла в дома и автомобили молодых людей в разных уголках мира в основном благодаря уроженке Китая, живущей в Германии, Урнае Чахар-Тугчи, так и самой известной представительницей казахской музыки на Западе является гражданка Швейцарии Саадет Тюркёз. Этническая казашка, живущая в Цюрихе, стала большим подарком для любителей мировой музыки и авангарда – её знание фольклора Центральной и Малой Азии сплелось с великолепной способностью к импровизации, переводу традиционных музыкальных тем в самые разные музыкальные плоскости современности. Пению Саадет свойствены мощь, эмоциональность, красота и прозрачность.
Саадет родилась в семье казахских кочевников, эмигрировавшей в 1950-е из Восточного Туркестана (Китай), где проживает до двух миллионов казахов, через Индию и Пакистан в Турцию. С детства она начала петь, усваивая традиции различных тюркских культур – казахской, турецкой, узбекской, азербайджанской, обогащенных персидским и арабским влиянием. Добившись признания и известности в стране, приютившей её семью, с 1980-х годов Саадет поселилась в Швейцарии. Пишет музыку для театральных постановок и фильмов. Сама снималась в кино. Гость крупнейших фестивалей джазовой и авангардной музыки в Сан Паулу, Нью-Йорке (Knitting Factory), Цюрихе (Women in Jazz& New Jazz Festival), Сан-Франциско и многих других.
На основе традиционного материала она создаёт вокальные импровизации, привлекшие многих европейских музыкантов. Саадет предпочитает пение acapella, и её сотрудничество с другими музыкантами – это, в первую очередь, дуэты, где её голос разговаривает с инструментом, оживлённым для диалога руками мастера. В европейский период своего творчества Саадет выступала и записывалась с такими музыкантами, как Эллиотт Шарк (гитара), Мартин Шульц (виолончель), Жоэль Леандр (бас-гитара), Сатоши Такейши и с известнейшим турецким традиционным перкуссионистом Бурханом Оджалом. Традиционные песни Саадет – это как бы начало путешествия, в котором она развивает то, к чему лежит душа, и на этом пути её голос постоянно дарит слушателям новые впечатления. «Когда я импровизирую, мне кажется, что это я и одновременно не я. Так я достигаю нового уровня общения с собой и миром вокруг меня». Песни китайско-турецкой казашки из Швейцарии – способ найти себя, идентифицироваться в глобализирующемся мире.
Пять лет назад Саадет посещала с концертами Москву. Запланировано также её выступление в качестве гостьи фестиваля Дивы Евразии.
В недавно изданном третьем альбоме певицы Urumchi (Intakt) ей удалось обуздать обе свои страсти – к импровизации и родной казахской музыке – и свести их к единому гармоничному началу.
Замечательный альбом с музыкой казахов Монголии был выпущен достойным лэйблом Ocora при Французской Международной Радиовещательной компании.
С конца XIX века значительное количество казахов проживало в западных районах Монголии, где им удалось сохранить свою национальную идентичность. У них есть свои школы с изучением родного языка, местные газеты, фабрика по производству национальных инструментов и даже мечеть (не будем забывать, что монгольское окружение исповедует буддизм).
Музыка казахов Туркестана представлена на другом сборнике этого же французского лэйбла «Turkestan: komuz Kirghize / dombra Kazakh» (Ocora).
Одной из вершин казахского вербального искусства, достигшего у соседних киргизов апофеоза в виде крупнейшего в мире эпоса «Манас», является творчество Абая (это тот, чей недвижный бюст приходится охранять на Чистых Прудах), писавшего:
________________________________________
«Человек рождается на свет с плачем и уходит скорбя. В промежутке между этими двумя событиями, так и не изведав истинного счастья, не распознав до конца ценности и неповторимости дарованной ему жизни, он бездумно прожигает её в унизительных ссорах и недостойных спорах. Спохватывается, когда жизнь уже на исходе. И только тогда начинает понимать, что ни за какие сокровища мира невозможно продлить её
хотя бы на один день. Жить хитростью, обманом, попрошайничеством – удел бездарных проходимцев. Веруй в Бога, надейся на своё умение и силы. На честный и самоотверженный труд даже твердь земная ответит всходами».
________________________________________
Абай, величайший сын казахского народа, хлёстко клеймил недостатки своих соплеменников. К ним он относил чувство превосходства по отношению к своим «неразрывным» соседям – узбекам.
Пожалуй, именно желание вырвать пальму среднеазиатского культурного первенства у своего южного соседа сыграло некогда не последнюю роль в истории возникновения фестиваля Голос Азии, первые годы проведения которого были «омрачены» триумфом узбекских артистов – группы КАРС и Юлдуз Усмановой. Затем, воспользовавшись фестивальным ступором северного соседа, Узбекистан сам учредил международный музыкальный фестиваль Шарк Тароналари, проводящийся каждые два года в Самарканде. На последнем фестивале в августе 2005 года победительницей была признана великая певица современности Урнаа Чахар-Тугчи. Поскольку певица исповедует буддизм и не признаёт акции состязательного характера, свою Первую Премию в 7000 у.е. она перечислила детскому фонду «Amilal», помогающему строительству начальной школы в её деревушке. Сказывают, что сидя на коврах в величественном Регистане, великая монголка не смогла сдержать своих эмоций и запела. Так вот и в наши дни есть место рождению легенды, поскольку очевидцы сего необычного события ( лучшая певица буддизма поёт в одном из самых почитаемых мусульманских храмов!) непременно упоминают про странное нереальное состояние, которое сразу охватило всех, как только божественный голос монгольской степи разлился под сводами Регис-тана.
После посещения Самарканда Урнаа высказывала желание поселиться в Узбекистане, но, не встретив бурного одобрения автора строк, решила переехать из Германии в колыбель исламского мистицизма – Каир. Из этой древней арабской цитадели, в свою очередь, несколько столетий назад вышел суфий Санак. И добрёл Санак до степей казахских и пустил там корни. К сему египетскому суфию и восходит род великолепной исполнительницы кюя «Белая Лебедь» Раушан Оразбаевой.
Как не вспомнить тут о другой неординарной женщине, на которую атмосфера великого города Востока оказала настолько сильное воздействие, что она решила посвятить себя устранению искусственно воздвигнутых барьеров между христианами и мусульманами.
«... Мусульманское толкование монотеистической веры обладает собственной особенной гениальностью и может нас научить важным вещам. С тех пор как ислам привлёк моё внимание, я убеждаюсь в этом всё больше и больше. Ещё несколько лет назад я почти ничего не знала об этой религии. Первое смутное подозрение, что эта традиция может говорить со мной, появилось у меня во время каникул в Самарканде. Там я обнаружила, что исламская архитектура выражает духовность, созвучную моему собственному католическому прошлому. В 1984 году я должна была подготовить телепередачу о суфизме, исламском мистицизме, и на меня произвело особое впечатление признание суфиями других религий – качество, которого я определённо не встречала в христианстве! Это поставило под сомнение всё, что я считала само собой разумеющимся об исламе, и мне захотелось узнать больше. В конце концов, изучение крестовых походов и очередного конфликта на Ближнем Востоке подвело меня к жизни Мохаммада и к Корану – священному писанию, которое он принёс арабам. Я больше не являюсь верующей христианкой и не принадлежу к какой бы то ни было официальной религии. Но одновременно с изменением своих представлений об исламе, мне пришлось пересмотреть и сам религиозный опыт. Во всех великих религиях у провидцев и пророков был поразительно похожий опыт трансцендентной, наивысшей реальности…. Монотеистические верования называют эту трансцендентность «Богом». Я верю, что Мохаммад имел такой опыт и внёс особый и ценный вклад в духовный опыт человечества. Если мы собираемся отдать должное нашим мусульманским соседям, мы должны признать этот существенный факт, и именно поэтому я написала эту книгу».
Книга Карен Армстронг называется «Мохаммад. История Пророка». Книга будет опубликована в Москве в переводе Лейлы Янгуразовой.
***
В лета, когда на Ленинских Горах меня пугали байками про ужасы империалистического Ку-Клукс-Клана, любил я отдыхать душою на Чистых Прудах, где кофе с кардамоном на летней веранде Джалтаранга, где белые лебеди в пруду…
А ныне здесь подпираемый разгоряченными девицами, поющими «У-ле-таю!», стоит сиротливо великий мой земляк. И воздуха ему мало, тесно ему средь суеты мегаполиса, трамвай «Аннушка» кружит голову непрестанными кругами и кто-то, говорят, масло пролил недалече…
«Бери чапан, Абай, полетим домой, где Белый Лебедь грациозно парит над водами Сырдарьи, где раскалённый ветер Кызылкумов едва слышно перебирает струны кобыза над могилой Коркыта, в юдоль увлекая Бессмертия…»
www.arba7muz.ru