Лирическая проза. Джурахон Маматов (Катманду, Непал). Раз и навсегда

Был жаркий июльский день. Мы с другом Олимом решили прогуляться по хорогскому базару перед тем, как поехать в кишлак Пастхуф. Олим, увлечённый спортом парень, очень любит футбол, поэтому мы искали хороший футбольный мяч. Он без остановки рассказывал мне о Диего Марадоне, о Зинеддине Зидане, о Леонеле Месси, о том, кто из них и когда забил самые важные голы.
– Джура, а ты смотрел финальный матч чемпионата мира между Францией и Италией? – спросил он меня.
– Это когда Зидана удалили? – уточнил я.
– Да, да, – оживлённо подхватил он, начав крыть на чём свет стоит Марко Матерраци, который спровоцировал Зидана нарушить правила. Он развил целую теорию о том, что всё это было задумано итальянцами заранее. И я подумал, что Олима, наверное, кроме футбола ничего на свете больше не интересует. Но вдруг он умолк. Я удивлённо посмотрел на него. В это время мы уже почти закончили обход базара и подошли к автовокзалу. На земле повсюду были разложены кучи арбузов и дынь. У одной из этих арбузных пирамид стоял автобус с пассажирами готовый к отправлению. Я уловил взгляд Олима, направленный в окно этого автобуса, где, обмахиваясь газетой, сидела красивая девушка лет восемнадцати. Стояла жара, поэтому стекла автобуса были опущены. Я отметил, что девушка была поразительной красоты – светлолицая, с темными волосами, заплетёнными в одну толстую косу с завитушками у шеи и у висков. Её тёмные, сверкающие глаза были обрамлены густыми длинными ресницами. Олим пристально глядел на неё и не мог оторваться.
– Эй, Марадона, что с тобой? – шутливо спросил я его.
Он лишь на мгновение обернулся, а затем снова уставился на красавицу. Девушка заметила его взгляд и смущённо закрыло лицо газетой.
В это время автобус тронулся с места. Олим, бросив мне фразу: «Сейчас, подожди», быстро оббежал машину и взглянул на лобовое стекло, а затем вернулся назад с рассеянным взглядом, часто повторяя: «Барушон, Барушон, Барушон...».
– Ну, а что сказал Матерраци Зидану? – хотел я вернуть его к прежней теме.
– А? Что? – рассеянно отвечал Олим.
Я понял, что только что стал свидетелем пресловутой «любви с первого взгляда».
– Пить хочу, – вдруг произнёс он, наблюдая за отъезжающим автобусом.
Мы подошли к пожилой женщине, продававшей охлаждённую, кажется, малиновую воду. Олим проглатывал стакан за стаканом, как будто хотел заглушить огонь только что возникших чувств. Ну что ты скажешь молодому парню? В этом возрасте всё кажется раз и навсегда. Любовь к футболу – раз и навсегда. Любовь к девушке – раз и навсегда. С высоты своего возраста мне хотелось сказать: «Олим, ты ещё встретишь свою настоящую любовь, всё у тебя впереди», – но увидев его глаза, я понял, что лучше промолчать. В тот момент для него настоящей любовью была та самая девушка, которая уехала в Барушон. Лучше не переубеждать его, всё равно ничего не получится, ведь ему всего лишь восемнадцать...
Со стороны речки дул прохладный ветер. Мы вышли из базара и под тенью зелёных ив прошлись пешком до висячего моста, где была припаркована наша «Нива». Всю дорогу Олим молчал.
Вот так из-за красавицы из Барушона Памир лишился великого футболиста.
А из Барушона ли была она?..
24 апреля 2010 года