Фантастика. Андрей Никитин (Одесса, Украина). Спасательная миссия

Темнота казалось странной. Генри вскочил на кровати и огляделся. Работу модуля поддерживало ядерное топливо, а потому даже при одновременной работе всего оборудования и освещения, энергии осталось бы достаточно. В модуле было тепло, сухо и комфортно, как и полагалось для полёта на Марс, но слишком темно. Генри встал с койки, включил свет. Дверь в каюту была открыта, доносилось мерное гудение из аппаратной. Он прошёл к окну и глядел в темноту. Не было видно Солнца, только далёкие звёзды, тускло мерцающие круглые сутки. Генри вышел из каюты, прошёл вдоль коридоров в рубку, оставляя повсюду свет. В рубке, лицом к приборам стоял Павел и смотрел на лампочки и переключатели, думая о чём-то своём.
– Паша, что ты делаешь? – спросил Генри, – почему ты отключил наружное освещение?
– А зачем оно нужно? – спросил Павел, – тут никого нет.
– Есть, – сказал Генри, – ты забыл о цели миссии?
Генри подошёл к приборам, нажал несколько клавиш. Вокруг модуля вспыхнул свет. Затем Генри подошёл к окошку.
– Посмотри, – сказал он, – насколько далеко видно теперь? Если астронавт выжил, он нас заметит.
– Ты в это веришь? – спросил Павел, повернув голову, – подумай сам. Прошло два года. Ты веришь, что кто-то мог выжить тут, на Марсе, в одиночестве, да ещё и без припасов?
– А для чего скажи, нас послали на Марс? Мы спасательная экспедиция.
Павел смотрел в окно. Повсюду был красного цвета песок. Не было ветра, не было следов. Всё было мертво и безжизненно, но самое обидное, что не было никакого источника света, кроме искусственного.
– Подумай, Генри, что ты видишь, когда смотришь в окно?
– Я вижу Марс.
– Но почему тут так темно? Почему не наступает утро? Почему второй день на Марсе мы не видели Солнца?
– Потому, что мы опустились на тёмную половину. Разве не ясно? Учёные что-то напутали. Как видишь, Марс не крутиться вокруг оси, или делает это очень медленно, или есть мёртвая точка, как полюс на нашей планете.
– Мне ещё при старте показалось странной эта экспедиция, – сказал Павел и повернулся, – почему в аварийной капсуле нет окон? Я с подобным сталкиваюсь впервые. Тем более эти гипер сны слишком часто отрывают нас от жизни.
– Что тебе не нравится, Павел?
– Мне не нравится цель миссии. Спасти какого-то мужика, когда даже неизвестно жив ли он вообще.
– Как командир я тебе приказываю отставить сомнения! Мы отправились как экстренная спасательная команда. Нас всего двое, чтоб брать меньше припасов, чтоб максимально увеличить скорость корабля. Мы долетели до Марса на два месяца раньше, чем предыдущая экспедиция, из которой остался один человек. И теперь мы должны его спасти.
– Прости, Генри, – сказал Павел, отойдя от окна, – просто я не знаю, что на меня нашло. Я согласен с тобой. Мы должны его спасти.
– Вот и хорошо.
– Модуль семь, ответьте! – послышался голос из рации, – модуль семь, вы слышите?
– Это модуль семь. Говорит капитан корабля, Генри Верховец. Что случилось?
– Модуль семь, доложите результаты поисков.
– Результаты малообещающие, – сказал Генри, держа рацию у рта, глядя на Павла, – вчера мы исследовали район Б2, возле большого кратера, нашли осколки модуля шесть. Несколько разбитых скафандров и разбросанные части корабля. Тел не было.
– Есть информация, что выживший мог отправиться на временную станцию в секторе Б4. Проследуйте туда. Вам нужно найти следы его пребывания. Или подтвердите или опровергните его смерть. Вам ясно?
– Я вас понял, – сказал Генри, – следующая связь через двенадцать часов.
Павел отошёл к иллюминатору и вглядывался в километры пустоты, устеленные красного цвета песком.
– Тут невозможно выжить, – сказал Павел, – если он будет тут, значит, случилось чудо.
– Пошли. Нельзя терять времени, – сказал Генри.
Через час они были готовы и стояли в скафандрах перед герметичной дверью выхода из корабля. Они посмотрели друг на друга, кивнули. Генри нажал кнопку. Дверь отворилась и воздух из небольшого помещения вылетел наружу, колыхнув недвижимую массу почвы. Стало прохладно. Генри ощутил под ногами мягкую почву. Было тихо. Гудение двигателя на ядерных батареях не было слышно через толстые стены модуля.
– Тебе тоже холодно, Павел?
– Да, – ответил тот, – эти инженеры рассчитали толщину костюма как попало или просто не угадали с данными о температуре.
Генри достал навигатор и указал рукой в направлении тёмной пустоты, где был нужный сектор.
– Я подсчитал расстояние к сектору Б4. Идти туда пешком пять часов.
– Да уж, – сказал Павел, – кто же знал, что марсоход забьётся песком и выйдет из строя в первый же день? На практике всё не так как в теории. На марсоходе мы доехали бы туда за полчаса.
– Я и сам не знал, что на Марсе песок забивает все поры, и выводит из строя технику, ведь ветра тут нет.
– Странно. Я знаю, что в секторе Б4 есть временная станция, но думал, что она непригодна для жизни.
– Посмотрим, когда прибудем на место. Эта станция его единственный шанс, – сказал Генри.

– Посмотри! – сказал Генри, указав рукой на тёмный бугорок, видневшийся в нескольких километрах дальше. Прошло почти шесть часов пути. Свет модуля не попадал сюда и для наблюдения использовали фонарики, – там кто-то есть.
– Кто там может быть? – спросил Павел, – только наш выживший или его труп.
Оба быстро пошли в сторону бесформенного куска камня, который по мере приближения превращался в небольшую станцию прямоугольной формы с примятой крышей. Со всех сторон на здание был наметен песок, будто его хотели закопать. Генри включил рацию и пробовал говорить на разных частотах, никто ему не отвечал. Здание было маленьким, состоящим из двух помещений. Света не было. Было одно окошко, покрытое песком почти полностью. Генри подошёл и протёр окно, затем посветил внутрь. Там было грязно. На полу мусор, бумаги и одежда. Кровать у стены пуста. Внезапно перед окошком возникло испуганное грязное лицо, обросшее бородой и щетиной. Волосы лезли в глаза, рот приоткрыт. Дёсны кровоточили.
– Открой нам двери, – сказал Генри, постучав в окошко пальцем, – надень костюм и открой нам двери.
Через минуту дверь открылась наполовину. Раздался скрежет. Немного воздуха, смешанного с песком, дунуло под ноги астронавтам. Павел хотел просунуть руку, но дверь закрылась, он отошёл. Несколько секунд и дверь снова открылась больше чем на половину, но не до конца. Оттуда на них глядел человек в скафандре и костюме, испачканный песком и чем-то коричневым. Он помахал рукой. Мужчины вошли.
Сперва астронавты не знали, что сказать, просто безмолвно смотрели на незнакомца из-за которого они и проделали весь этот путь. Когда цель достигнута тяжело сразу поверить в это. Мужчина снял костюм, отложил в сторону и пригласил гостей присесть.
Павел недоумённо глядел на астронавта, держа в руках скафандр. Дверь герметично закрылась, но песок был повсюду: на кровати, мебели, даже в чашках на столе. Едва сняв скафандр, Павел ощутил песчинки на языке. Все трое уселись. В углу едва заметно горела керосиновая лампа. Генри внимательно смотрел на мужчину с бородой, затем повернулся к окошку.
– Сколько вы тут?
– Уже два года, – сказал мужчина, глядя на них, – я потерял весь экипаж, осталось только немного еды и инструментов. Вся техника вышла из строя, я не мог связаться с вами.
– Как вы выжили в течение этого времени? – спросил Павел.
– У меня был запас кислорода, запас продуктов на длительный срок. Не забывайте, что я остался один, и мне не нужно было столько потребления, как всей команде. Тут на станции были фильтра, искусственный кислород, еда и всё остальное, необходимое для жизни. Тела погибших я похоронил давным-давно. Я даже сделал могилу для себя и планировал в неё попасть в скором времени. Ведь долго так продолжаться не могло.
Генри с грустью посмотрел на Стива, затем перевёл взгляд на Павла.
– Вы хотите что-то забрать с собой? Мы будем отправляться как можно скорее. Тут время идёт иначе. Дорога́ каждая секунда.
– Я сейчас соберусь.
Безмолвный выход в соседнее помещение. Оттуда слышался возня и металлический звон. Генри наклонился к Павлу и прошептал на ухо:
– Что думаешь обо всём этом?
– Не знаю, что и думать, – ответил Павел, – просто чудо, что он выжил. В одиночестве без ресурсов, без связи.
– Да уж, – сказал Генри, – но я представлял его несколько иначе. Дело в том, Паша, что этот парень как-то странно себя ведёт. Я когда-то видел Стива близко, и вот что я скажу: думаю, что этот человек не Стив.
Павел удивлённо повернулся к приятелю. Подобного он никак не ожидал.
– А кто же это, если не Стив?
– Не знаю, Паша, не знаю. Но что-то тут не так. Я почти уверен, что это не он.
– Думаешь тут кто-то жил до прилёта модуля шесть? Или сосед явился с другой планеты в гости?
– Это тоже вряд ли, однако в первые часы катастрофы поступил сигнал от Стива, затем пропал. Больше связи с модулем не было.
Ситуация, и в особенности слова Генри сильно пугали Павла. Через десять минут Стив стоял в герметичном костюме и скафандре. В его руках были два специальных чемодана, за спиной рюкзак.
– Нам долго идти, Стив. Когда вы последний раз выходили из станции?
– Я часто выходил, – сказал Стив, – ходил изучать планету насколько позволял запас кислорода.
– Это хорошо, – сказал Генри, – силы нужны, тренировка лишней не бывает. Скоро будем отправляться.
Дверь со скрипом открылась, в помещение влетел песок. Мужчины вышли. В последний раз дверь опустилась, издав механический скрип. Мужчины шли долго. Никто ничего не говорил. Фонарики освещали пустоту планеты и темноту космоса. Идти было легко, слабая гравитация не позволяла устать.
– Почему тут так темно? – спросил Павел, – тут нет рассвета?
– Нет, – сказал Стив, – тут всегда темно. Только по звёздам можно ориентироваться и получать хоть какой-то свет.
– Почему Солнце не поднимется?
– Откуда мне знать? – удивился Стив.
– Вон наш модуль, – сказал Генри. Мужчины заторопились, оставляя на недвижимом песке вмятины гафрированных следов. Они прошли внутрь модуля, дверь закрылась.
– Ну, теперь рассказывай, – сказал Генри, снимая костюм.
– Что рассказывать?
– Кто ты на самом деле?
Павел удивился вопросу не меньше Стива. Стив стоял с приоткрытым ртом, будто не понял вопроса.
– Что значит, кто я? Что ты имеешь в виду?
– Ты не Стив Ишеми. Я помню его, ты на него слабо похож.
Стив замолчал и глядел попеременно на мужчин.
– Хорошо, – сказал Стив, – я расскажу вам правду, но вам она не понравится.
– А ты попробуй, – сказал Генри вызывающе.
– Почему ваше оборудование вышло из строя, и марсоход был забит песком?
– Откуда ты знаешь? – удивился Павел.
– Почему в спасательной капсуле нет иллюминаторов, а гиперсон длиться больше обычного? – спросил Стив, игнорируя заданный ему вопрос.
Павел и Генри переглянулись. Павел испытывал страх, Генри только решительность и радость, что предположения подтвердились. Он понял, что был прав, но не знал, что будет дальше. Генри смотрел в упор на Стива, а тот улыбался, затем покачал головой.
– Что тут происходит? – спросил Павел, – кто ты?
– У меня для вас неожиданные новости, ребята, – сказал Стив, – никто из вас никуда не полетит.
Стив достал из кармана оружие, напоминавшее пластиковый пистолет и быстро сделал два выстрела. В модуле прозвучал стон и звуки падения тел. Стив достал маленький передатчик и что-то в него прошептал.

– Земля ответьте, – говорили по рации, – ответьте, это модуль семь.
– Это Земля, – сказал диспетчер, – вас нормально слышно. Докладывайте.
– Говорит астронавт Стив Ишеми. Мы готовы к посадке.
– Где остальные члены команды? – спросил диспетчер. Вся планета с замиранием слушала каждое слово. Если Стив Ишеми был на борту, значит, миссия удалась и астронавты вернутся героями.
– Они спят в гиперсне, – сказал Стив, – я проснулся первым, но не могу разбудить остальных. Они слишком крепко спят, что-то не то с их капсулами. Если что, буду сажать модуль в одиночку.
– Вас понял, модуль семь, готовьтесь.
Диспетчер положил трубку. В зале управления послышались голоса:
– Они прилетели! Ура! Молодцы!
Раздались аплодисменты. Все аплодировали стоя, скрипели отодвигаемые стулья, был слышен свист. Только двое мужчин, сидя в отдельном кабинете, довольно глядели на радующуюся публику, поражаясь их наивности.

– Что тут происходит? – удивился Генри, протерев глаза. Он был в каюте, привстал на кровати, но в окне был тот же пейзаж Марса. Перед ним стояли три человека.
– Не волнуйтесь, – сказал Билл, – я вам всё объясню, – Билл присел рядом на кровать, – два года назад как вы знаете, произошла катастрофа. Разбился модуль шесть. В этой катастрофе выжил один человек. Он сумел послать несколько сигналов о том, что он нашёл аварийную станцию. Сигналы с Марса шли несколько недель. Мы были уверены по последнему его сообщению, что он погиб. Больше от него сигналов не было. Это было большое горе для всего мира и Америки в частности. Есть организации, которые были готовы запретить путешествия на другие планеты из-за этого случая. Вроде бы смерть в космосе дело частое, но увы. Мы отправили вас на Марс, но затем вернули обратно, заставив думать, что вы достигли цели полёта. Под предлогом срочности вас отправили вдвоём. На Земле, глубоко в недрах, мы построили специальный купол. Его размеры огромны. Этот купол не пропускает свет и абсолютно герметичный. Мы воссоздали примерную атмосферу Марса. Температура, гравитация при помощи магнитов и всё остальное, чтоб запутать вас. Вы должны были поверить, что вы действительно спасаете Стива Ишеми. Именно это было важно для дальнейшего развития космических сфер. Мы подобрали добровольца, прооперировали, и натаскали. Он похож на Стива, и этого достаточно на первое время. Теперь слушайте внимательно, Генри. Всё это время вы были на Земле, но весь мир думает, что вы рисковали жизнью, спасая нашего астронавта. Я вам настоятельно рекомендую убедить в этом напарника и самому так думать до конца ваших дней. Вы ничем не рискуете, и никто ничего не узнает, а финансово вас обеспечат. Или же можно сделать, чтоб вернулся один Стив и два невменяемых парня, сошедших с ума. Решать вам. Подумайте. Скоро вас отвезут на место высадки и под водой доставят в модуль семь, который затонет, а потом мы его достанем.
– Зачем вся эта ложь? – спросил Генри, недоумённо глядя в окно, – ведь Стив погиб.
– Затем, чтоб весь мир знал, что наши технологии и человеческая выносливость могут покорить всю вселенную. Нельзя отчаиваться из-за одной смерти.
Генри посмотрел на руки, качнул головой и поднял взгляд.
– Я не был на Марсе, – сказал Генри, – что я скажу детям?
– Скажешь правду, Генри. Ты герой, который спас человека. Считай, что спас весь мир от заторов в покорении пространства. Генри, ты спас цивилизацию!

Два дня спустя, когда волнение по всему миру было затронуто чудесным спасением, Генри уже был дома с семьёй. Он включил телевизор. Ведущая говорила о грандиозном спасении Стива Ишеми, который выжил на Марсе в течение двух долгих лет. Показали видео спасения астронавта, здание космической аварийной станции, после чего репортаж главы космодрома.
– Космические технологии шагнули вперёд по сравнению с первыми спутниками и ракетами ближней дистанции. Человеку покорилась Луна, а теперь и Марс. Выжить в открытом космосе можно, это доказал астронавт Стив Ишеми, чьё путешествие окончилось трагично для команды, но благополучно для него. Его спасение показало, что человек не так уязвим за пределами Земли. Человек готов покорить весь космос и случайная трагедия с модулем шесть показала, что даже подобные несчастья можно одолеть. Для человека нет ничего невозможного. Он покорит всё и всегда добьётся желанного. Стив Ишеми доказал, что дух человечества не сломить, и оно вскоре достигнет совершенства в покорении пространства.
Дальше показали как сам президент пожимает руку командиру главного космического центра страны. После этого президент на словах поздравил всех со спасением одного астронавта, ставшего героем, затем сообщил, что финансирование космических полётов будет поднято на двадцать процентов.
Генри поднялся и подошёл к окну. На улице толпы людей ходили с плакатами, где краской было написано имя главного обсуждаемого астронавта. Все хлопали, кричали маршировали и пускали салюты. Генри постоял минуту, затем печально улыбнулся. Он дал всем этим людям надежду на космическое будущее, а где-то на Марсе лежит тело настоящего Стива Ишеми. Но об этом никто никогда не узнает.

Март 2018