Фантастика. Лаен Лик (Омск, Россия). Земная любовь

21 июля 2054 года – день, которому суждено было стать великим днем в истории человечества. Прошло ровно 6 месяцев со дня, когда был установлен четкий, поддерживаемый и возобновляемый контакт землян с инопланетной цивилизацией.
Этой цивилизацией стали Клеверианцы. Их планета находилась на расстоянии 628,7 млн. км от Земли и являлась спутником Юпитера – Ио. Они первые подали сигнал на землю, были открыты к общению и отвечали на любые вопросы. Через 1,5 месяца общения Клеверианцы предложили помощь в усовершенствовании земных технологий, о которых они успели многое расспросить. Подобное бескорыстие немало насторожило военных. Но, вскоре, все встало на свои места. Клеверианцы оплатой своих консультаций установили урансодержащие руды.
Споры шли долго. На всех уровнях управлений. Сколько руды нужно Клеверианцам? Какое количество потенциального топлива нужно положить на чашу весов, чтобы уравновесить другую – с бесценными знаниями.
В космос вновь полетели вопросы. Выяснилось, что руды нужно совсем немного, что инопланетные технологии настолько рациональны, что им хватит нескольких тонн на несколько сотен грядущих лет.
Верхи испытали огромное облегчение, не веря, что во вселенной еще остались столь щедрые существа.
Встал вопрос об условиях обмена. И вот тут-то возникли трудности.
Оплату обещались взять по факту, что не могло не радовать. Когда новые формулы и материалы пойдут в производство – тогда и скажут готовить уран. Однако Клеверианцы наотрез отказывались дистанционно транслировать ценные данные. Их условием была отправка представителя на Землю.
Сильные мира сего вновь засомневались, ища в этом вторжении корень зла. Но Клеверианцы, подтвердив свою мудрость, предложили безопасное для всех решение.
Клеверианский гонец прибудет в тело человеческое, один, без инородных предметов. Прибудет дистанционно. Тело не будет обладать никакими способностями сверх человеческих и смертно будет подобно человеку. Потому, при риске угрозы с его стороны, устранить его не составит труда.
Все продумано, все безопасно. Только где же взять это тело? Где найти добровольца? Аренда тела, сообщили, будет бессрочной. Потому, чем моложе и здоровее оно – тем дольше посланник сможет помогать землянам.
Как же быть? Решение пришло довольно скоро. Военные – люди подневольные. Есть товарищи, кому пожертвовать тело для пользы всего человечества видится светлым долгом, ради которого дана была жизнь. А кому не видится – того заставят в приказном порядке.
Сонар Войтек не был слепо патриотичен. Однако, после приказа о его назначении на роль «тела-приемника», у него было еще 4 месяца, чтобы убедить себя в своем высшем предназначении. Сонар был моложе всех во взводе, всех быстрее, здоровее и, пожалуй, красивей. У него была молодая жена Хелена, с которой они поженились всего 2 года как. С этой жизнью сложно было расстаться. И Хелена не раз умоляла Сонара уйти. Со скандалом, со штрафом, да хоть с судимостью – пусть весят что угодно, лишь только не забирают его. «Но разве зря я учился в академии? Разве зря служил эти годы?» - говорил он ей. «Разве не предупреждали нас, что в любой миг я должен быть готов пожертвовать жизнью? И не говорил ли тебе я этого, когда мы начали встречаться?». Видно самовнушение действовало.
В довершение ко всему, генерал Маилз сказал Сонару, что он не смеет отказаться. А коли откажется, то Маилз сам ему подстроит вескую причину отказа, дабы не краснеть за своего солдата перед нацией. Шансов не было. Сонару Войтеку оставалось жить 4 месяца.
В штабе не знали, как провел Сонар эти 16 недель. На анализы, промеры и взвешивания раз в неделю он приходил молчаливый и грустный, и, казалось, с каждой неделей его глаза становятся все мутнее, лицо белее и белее, а на голове множатся седые волосы. Выявленные в крови успокоительные были одобрены. От службы сонара освободили. Официально затем, чтобы он мог посвятить остаток жизни семье, а фактически - не было надобности учить солдата чему-то, что ему уже не понадобится.
За несколько дней до запланированного прибытия Сонара поселили на закрытой военной базе – чтобы в последний момент он не струсил, не убежал или не выкинул чего-нибудь форс-мажорного. За его физическим состоянием строго следили. Кормили и спать укладывали по часам. А последние сутки вовсе не давали вставать с кушетки, подключив к вороху проводов.
Хелена все это время была с ним. Она часто плакала, тихо, без всхлипов. Целовала Сонара, как только персонал куда-нибудь отлучался, и прижималась к нему настолько близко, насколько позволяли провода датчиков. Она знала, что ничего уже не изменить – если бы Сонар не согласился, его бы заставили силой – и использовала последние драгоценные минутки.
Сонар же был отрешен и ослаблен. От страха его ладони были ледяными, а когда, в назначенный час, за ним пришли, ему даже не хватило сил самостоятельно встать на ноги.
Перед большой хромированной дверью Сонар и Хелена вновь обнялись и стояли так, пока их не растащили в разные стороны. Плачущая девушка здесь больше была не нужна – ее напоили успокоительными и, в сопровождении санитаров, отправили домой.
Сонар держался до последнего. Только после того, как его привязали на большом металлическом помосте посреди зала восьмого отсека, по его щекам потекли слезы.
- Товарищ командир, он плачет, - послышалось в динамике наблюдательного пункта. Здесь, в небольшой комнатке, из которой выходило окошко в зал восьмого отсека, собрались счастливцы, на чьих глазах все должно было произойти.
- Все в порядке, - ответила рация. Послышалась команда: - Всем покинуть отсек!
Дверь гулко захлопнулась, и Сонар остался один в большом зале. В полной тишине он слушал свое сердце, начав вдруг считать быстрые удары. Когда сегмент круглого потолка поехал в сторону – Сонар продолжал считать, с трудом вспоминая порядок цифр. И забыл цифры вовсе, когда через него прошло зеленое свечение, спустившиеся с неба. Последним, что он видел в своей жизни, были лучики, бьющие из кончиков его пальцев.
***
Перед окошком в небольшую комнату с кушеткой и стулом скопилось не менее 15 человек. Каждый считал своим долгом взглянуть на спящего за стеклом. С виду он выглядел вполне обычным парнем, да только зеленое свечение все еще стояло перед глазами присутствующих. Клеверианец прибывал в этом организме уже 12 часов и все с нетерпением ждали его пробуждения. Каждый надеялся, что именно он первым увидит, как инопланетянин распахнет веки своего нового тела.
Проспав 12 часов, 45 минут и 4 секунды клеверианец, наконец, зашевелился. Стараясь не моргать, усатые генералы наблюдали, как пришелец осматривает свои руки, ноги, как ощупывает лицо и волосы. Все это выходило у него довольно неуклюже, как у ребенка, который еще не умеет управляться со своими конечностями.
Одновременно с пробуждением гостя заработали датчики, встроенные в стены. С мягким шелестом на столы полетели ленты с кривыми температуры, сердцебиения и мозговых импульсов.
- Температура 36, 5, снимите повторно. Повторять каждые две минуты.
- Импульсы не изменились. Снимать непрерывно.
- Сердцебиение участилось. Ритм увеличился в два раза.
Генералы перепугались:
- Может его, и убить нельзя? – спросил взволнованно кто-то.
Но повода для ликвидации клеверианец пока не давал. Неловко сгибая и разгибая пальцы, он вряд ли представлял угрозу. Когда пришельцу удалось сесть, генералы осторожно зашли к нему в комнату, пропустив вперед себя двух солдат с автоматами. Прячась один за другого, они долго таращились на гостя.
- От имени всех землян приветствуем тебя…
Клеверианец понял и кивнул в знак приветствия. Cпросили как его имя, на что он, немного замешкавшись, ответил, указав на горло:
- Нельзя сказать…этим.
Сделали вывод, что человеческий ротовой аппарат не подходит для произношения клеверианских слов. Возник вопрос, а сможет ли пришелец сообщить инопланетные формулы, не адаптированные под человеческий рот?
Но клеверианец знал свое дело – облачившись в предложенный легкий комбинезон, он жестом попросил бумагу и ручку. Сев за принесенный в его комнату стол, он принялся исписывать листы.
В одном помещении с ним никто не хотел оставаться, предпочитая наблюдать за этим зрелищем из-за стекла. А зрелище, действительно, было занимательным: клеверианец держал данную ему шариковую ручку между мизинцем и безымянным пальцем и писал на листе с его нижнего края к верхнему. Через некоторое время вновь жестом он попросил вторую ручку. Подложив под вторую руку бумагу, клеверианец принялся писать одновременно двумя руками, бросая быстрый взгляд то на один лист, то на второй.
Наблюдающие оживленно переглядывались, что-то шепча друг другу. Все увлеченно ждали, когда же можно будет взглянуть на заполненные ровными строчками листы.
Через полчаса мелькания ручки юноша остановился. В комнату отправили одного из солдат, попросив опустить автомат дулом вниз, дабы не пугать гостя, но и иметь возможность обороны. Войдя в комнату, посыльный, было, протянул руку за бумагой, но клеверианец придвинул листы к себе и поднял озадаченный взгляд:
- Плохо…, - простонал он удивленно, - плохо…
Военный растерялся. На миг, обернувшись к наблюдателям, он спросил пришельца:
- Почему плохо? Что-то не так? Что-то болит?
- Плохо, - повторил клеверианец, растерянно поглаживая живот. Казалось, он пытается осознать, в чем проблема, чего просит у него организм, и не может никак понять.
- Все понятно. Выходи, - отозвали солдата, - он просто голоден.
Во время организации прибытия физическая потребность в пище, которая должна была возникнуть у пришельца в новом теле, была учтена тщательнейшим образом. Еда всевозможных сортов и вкусов была подобрана в соответствии с группой крови тела-донора. Весь спектр витаминов, полноценные белки, жиры, углеводы – все, в чем могла возникнуть потребность гостя и желание, все было заготовлено. Также была вода, соки, даже алкоголь разных видов – правда, алкоголь условились пришельцу не предлагать, если сам не попросит. Боялись, что распробовав выпивку, клеверианец может надолго запустить процесс выдачи данных.
Для приготовления блюд и сервировки стола, которая была организована для эстетического комфорта гостя, были приглашены лучшие повара страны. Этот обед мог бы стать пиком их карьеры, если бы им было позволено о нем кому-то рассказать.
Кулинарные фантазии на дорогом фарфоре заняли всю площадь стола, красиво гармонируя с фруктами и напитками. И в момент, когда последнее блюдо коснулось скатерти, наблюдающие гордо набрали воздуха в грудь. Однако гость планеты не кинулся на деликатесы, соблазненный сервировкой. Недоверчиво взглянув на тушеное мясо и жареный картофель, он чуть повел носом в сторону устриц и немного отодвинулся от тарелки с вяленой рыбой. Немного подумав, он озадаченно глянул в сторону смотрового окна и протянул руку к долькам апельсина. Взяв оранжевый кружок, он вновь задумался. Покрутив дольку перед глазами, он снял кожицу и только тогда, наконец, съел мякоть. Следующие дольки постигла та же участь. Бананы остались так же без кожуры, а у ананаса и яблок была зверски выгрызена только серединка.
Когда трапеза была закончена, и за нетронутыми блюдами пришел человек, клеверианец задал ему вопрос:
- Вы хотели проверить меня? – спросил он спокойно.
Пришедший недоумевал.
- Ведь большинство этих блюд несъедобны… Вы хотели посмотреть, что я выберу?
Повар, готовивший несколько присутствующих шедевров, был возмущен:
- Что значит несъедобны? – спросил он, сдерживая гнев, осознавая, с кем говорит.
Пришелец какое-то время смотрел в глаза повару и думал. И то, до чего он додумался, очевидно, его обескуражило.
- Вы это едите? – проговорил он тихо, а затем, нахмурив брови, указал собеседнику на несколько блюд:
- Здесь жидкость, - ткнул он в жареный картофель, - от нее организму плохо…внутри все замедляется и останавливается в итоге вовсе…нельзя есть…а это…- провел он рукой над мясной отбивной – это раньше было живым…оно боялось…оно и сейчас боится…здесь опять эта жидкость…и здесь…и здесь…а эти плоды обработаны чем-то…часть их вредна, но часть съедобна…
Повар ошарашено таращился на пришельца. Тот замолчал, не разобравшись в ситуации до конца. Взгляд клеверианца стал отрешенным, задумчивым, в нем появилось чувство, похожее на жалость. Возможно, он подумал, что не все земные проблемы заключаются в технологиях…
После столь легкого обеда, инопланетянин вновь взялся за писанину. Через пару часов он знаком позвал в комнату представителя и попросил собрать совет ведущих инженеров. Он сообщил, что собирается объяснить им первую часть информации.
Представитель было уже, закрывал дверь, уходя, когда клеверианец его остановил.
- Постойте – вскрикнул он. От этого вскрика сердце уходящего сжалось и за секунду в его голове пролетели картинки с выстрелом в спину, страшным разгромом и захватом планеты.
На лице клеверианца отразилась внезапная заинтересованность, взгляд устремился куда-то в потолок.
- Что это? – спросил он восхищенно.
Юноша у двери тоже посмотрел вверх, но металлические листы на потолке его не восхитили.
- Не здесь…многими метрами выше. Что-то так приятно шумит… - клеверианец, улыбаясь, стал в воздухе махать указательным пальцем в такт чему-то.
Довольно не скоро выяснилось, что в одном из кабинетов техников, тремя этажами выше, играет музыка. Вычислить, что же именно слышит пришелец, было довольно сложно. Еще сложнее было поверить в то, что он слышит. Потому, вновь заходящий к клеверианцу посыльный, был в состоянии крайнего удивления. Прослушивание музыки в программе межгалактического общения никак не планировалось, приготовлено ничего заранее не было. Поэтому магнитофон от техников принесли с тем диском, который был.
Подобное лирическое отступление от планов немного злило военных. Однако на организацию совета инженеров требовалось какое-то время, и щенячий восторг пришельца, сидящего у магнитофона, пока не пресекали. Было невероятно странно наблюдать, как высшее существо с бесконечно развитым интеллектом тащится от гитарных рифов.
Неожиданно для всех чувство радости клеверианца сменилось беспокойством.
- Плохо, - вновь прошептал он с недоумением. Военный, находящийся в комнате, взглянул на часы, вычисляя, не настало ли время ужина, но пришелец спешно сообщил:
- Есть не надо, нет… Другое плохо… - псевдоСонар немного повел плечами, разбираясь в ощущениях. Затем он как-то странно взглянул на юношу в форме, стоящего у двери. Подумав минуту, встал, сделал пару шагов и неожиданно обнял военного. Правда, это позже поняли, что он его обнял. С пару минут это расценивалось как нападение: солдат с криком вырвался из нежданных объятий, вылетел за дверь и замки тут же с лязгом закупорили комнату.
- Что вы хотите, он же в теле молодого здорового парня… - послышалось в возникшей тишине.
- Здорового ли? – зашептались по углам ехидно.
Организовывать подобного рода досуг инопланетному гостю не рассчитывали вовсе. Возникшее у гостя Земли желание повергло всех в шок. Было предложено несколько не смелых версий, кто-то предлагал телефоны, но на то, чтобы делать из военной базы дом разврата долго не давали добро.
Дело встало на целые сутки, прежде чем в комнатку клеверианца осторожно зашла худощавая, высокая блондинка. Спешно найденная, врядли оповещенная обо всех тонкостях дела, она с интересом рассматривала юношу в легком комбинезоне с нашивками. Тот не менее заинтересованно рассматривал ее в ответ. Однако интереснее всех было десятку человек за смотровым окном.
Видя, что юноша не проявляет инициативы, девушка присела с ним рядом и улыбнулась. Тот несмело улыбнулся в ответ, осматривая гостью. Задержавшись взглядом на волосах, он протянул к белым локонам руку и помял прядь волос между пальцев. Девушка улыбнулась шире, но пришелец неожиданно встал и, отвернувшись к смотровому окну, уверенно выдал:
- Не то. Совсем не то!
Зрители взорвались гневными репликами, примерно касающимися того, что военные базы это не клубы знакомств и того, что заниматься подбором девушек для гуманоидов многим из них не пристало. Блондиночка также гневно надула ярко розовые губки и сама гордой походкой покинула комнату. Шумели долго, но в итоге решено было попробовать сменить блондинку брюнеткой. Кто-то уместно вспомнил, что супруга донара была темненькой, и предположил, что вкусы у тела сохранились.
Брюнетка, засланная в комнату, была встречена клеверианцем чуть радостнее. Кто-то из наблюдающих облегченно вздохнул, видя, как юноша сам взял пришедшую за руку и усадил её к себе на кушетку. Однако радость была поспешной. Через пару минут пристального разглядывания и даже попыток обнюхать девушку, пришелец вновь сообщил, что она - «не то!».
Что тут началось! Кто-то хватался за голову, кто-то за сигареты. От чьего-то резкого движения по полу даже покатились карандаши.
- Прикажете послать ему рыженькую? Или кудрявую? А может, у них вообще того …только на лысых…
- Подберем волосы, придется подбирать фигуру…потом рост и размер груди!
Крики продолжались довольно долго, пока не прозвучало одно предложение. Сказанное в порыве эмоций, оно единственное оказалось верным.
- Привезите его жену – пусть разбирается со своим извращенцем!
И через пару часов, разбуженная от беспокойного сна, Хелена Войтек стояла у двери в комнату клеверианца. Глаза ее были красными и воспаленными, она почти не отрывала взгляд от пола, будто боясь присутствующих. Сложно представить, что чувствовала она, сознавая, что сейчас увидит тело любимого человека, но будет знать, что внутри него другое существо… С каким страхом, с какой неприязнью и ненавистью, а может разочарованием, она переступала порог…
Увидев его глаза, она обмерла. Может потому, что он взглянул на нее с такой знакомой ей радостью, а может потому, что его взгляд был взглядом чужого человека. Клеверианец впервые улыбнулся с поразительной искренностью. Могло на миг показаться, что никакого переселения не было, что Сонар разыграл это все лишь бы вновь увидеться со своей Хеленой.
- Ты боишься меня? – спросил он, улыбаясь, - я тебя не обижу.
Девушка молчала и клеверианец не стал приближаться к ней. Через какое-то время они синхронно сели друг напротив друга – она на стул, он – на кушетку.
- Что это? – неожиданно спросил он, глядя ей в глаза, - эти картинки у тебя в голове…
Девушка продолжала молчать. Она вздрогнула от звука родного голоса и по ее щекам побежали слезы.
Наблюдающие за окошком не оставили без внимания фразу клеверианца.
- Что еще за картинки? – послышалось в динамике, - Ты можешь видеть ее мысли?
Пришелец не отвечал, рассеяно глядя на девушку.
- Телепатия? – шли обсуждения по громкой связи. – А как же отсутствие сверхспособностей? Что за обман?
Юноша на секунду отвлекся к окошку:
- Никаких сверхспособностей – лишь возможности вашего головного мозга. Разве вы не умеете этого? – юноша удивленно нахмурился. – Картинки у нее в голове – из-за них вода на ее лице...
Клеверианец медленно подошел к девушке и опустился перед ней на колени. Пристально вглядываясь в ее глаза, он все больше менялся в лице. Он будто смотрел в ее глазах немое кино, просматривал фотопленку, мысленно листая кадры. Неожиданно для всех, он тоже заплакал.
- Зачем они разлучили вас? – прошептал он еле слышно, - Небольшая жертва для блага всех людей… Мы, в наших телах, не испытываем подобного…
Хелена с ужасом смотрела на того, кто сидит перед ней и от страха еще шире открывала глаза-проекторы.
- Это ощущение, это чувство…оно замечательно даже сейчас, когда ты страдаешь… - юноша положил девушке голову на колени, и его шепота не слышала даже она.
- Зачем вам формулы? Вы ведь уже счастливы… Вы уже бесконечно счастливы этим чувством! –он в беспамятстве шевелил губами.
Неожиданно подняв глаза, он на миг замер, а затем оглянулся к окошку:
- Не нужно ничего менять… Иначе вы променяете счастье души на комфорт для тела. Мы можем изменить ваш мир, но не можем изменить вас… Все созданное пойдет во зло и это прекрасное, приятное чувство сменится другими… Я не могу стать тому причиной…
Не успело шипение в динамике смениться голосом, как он вновь посмотрел в глаза девушки:
- Больше ни за что не отпускай свое счастье, - прошептал он, выдохнув зеленым дымком и отключаясь.
26 июля 2011, 00:37