Эмигрантская проза. Виктор Бердник (Лос-Анжделес, США). Монгол

Быть владельцем бизнеса в Америке – дело, конечно, хорошее. А для человека независимого – оно, пожалуй, единственный метод добывать хлеб насущный, не конфликтуя ни с личными принципами, ни со складом характера. Правда, взвалить на себя груз ответственности – занятие в какой-то степени обременительное и хлопотное, но уж куда деваться? Никто в жизни не обходится без проблем. Будь то мелкие неурядицы или нелады посерьёзней, не говоря о хроническом невезении. Это уж точно проклятье! Вернее, наказание: то ли за прегрешения предшественников, то ли плата вперёд за будущие собственные проступки. А может и вообще, аванс за неблаговидные дела тех, кто ещё не родился? Впрочем, упаси нас Господь, от подобной напасти.
Володька был именно тем, кому на роду написано чувствовать себя хозяином положения и он никогда не сомневался в противном. Достойное свойство мужчины и уж, бесспорно, необходимая черта натуры человека, чью инициативу не смущают трудности на пути к успеху. Неважно, подкреплены ли стремления таких людей какими-то необыкновенными задатками или в них просто живёт неистребимое желание постоянно доказывать себе свою состоятельность. В любом случае – неугасимая вера в личную незаурядность обязательно выводит их к намеченной цели.
Никакой редкой профессией, способной сделать собственный бизнес уникальным и востребованным, Володька не обладал. Не существовало у него и особых увлечений, которые у иных со временем перерастают из невинного хобби в повседневную деятельность и статью дохода. Всё, чем он мог похвастаться – это задатками выдающегося организатора и харизматичностью натуры. Природный дар находить подход буквально к любому у Володьки с лихвой возмещал отсутствие специальных навыков или каких-то исключительных знаний. Ведь, умение контактировать и ладить с людьми – это не только искусность направлять чужие неосознанные желания в нужное себе русло, но и незаменимое качество предпринимателя, проявляемое им порой в самой неожиданной ситуации. Ну а самое главное, как в каждом потенциальном бизнесмене, в нём жил авантюрист.
С байкерами Володька сталкивался и раньше. Редко, но случалось. Они иногда приезжали в принадлежащий ему ресторан группой в пять-шесть человек. Могли задержаться в баре на пару часов, развалившись на высоких табуретах у стойки и лениво посасывая дрянное местное пиво. Европейские сорта этого доступного и популярного в народе напитка американцы в злачных заведениях не признают в упор, проявляя редкое единодушие в неизменном выборе отечественной алкогольной продукции. И не потому, что хотят сэкономить. Нет. Просто как-то неэтично проявить снобизм и заказать, к примеру, "Хайникен", когда твои соседи за столиками повально потчуются родным и привычным "Будвайзером".
Вели себя байкеры обычно тихо. Однако не настолько, чтобы Володька мог расслабиться, как он это делал, когда официанты обслуживали семейные пары или наливали завсегдатаям, проводившим очередной субботний вечер в его заведении.
На этот раз Володьку что-то особенно насторожило. Может быть, потому, что байкеры, заглянувшие этим вечером к нему на огонёк, были сплошь латинос и в их компанию не затесался ни один гринго? Размалёванные татуировками, видневшимися из под маек-безрукавок на руках и мощных загривках – они явно не походили на членов спортивный секции или друзей общества физкультурников. Да и общались эти ребятки друг с другом на каком-то непонятном слэнге, чередовавшимся движением кистей рук и хитрыми комбинациями пальцев. То складывали их в кулак, то растопыривали всю пятерню, как бы совершая только известный им разговорный ритуал. На экране монитора, соединённом с тремя камерами внешнего наблюдения парковки, хорошо просматривались со всех ракурсов стоявшие в ряд мотоциклы с высоко поднятыми рулями, на которых и прикатила сюда сия живописная команда.
– Эй, Сэм! – окликнул Володька менеджера. Тот перешёл к нему по наследству от прежнего хозяина ресторана и как никто другой имел намётанный глаз на каждого посетителя. Если бы не долголетний опыт Сэма, Володьке пришлось бы непросто на первых порах. Сэм хорошо знал не только всю местную босоту и полицейских, обычно патрулирующих район, но и был в курсе дела о повадках некоторых других далеко незаконопослушных граждан, подобных этим, незамедлительно привлёкшим сейчас Володькино внимание.
– Что за клиенты?
Вид мотоциклистов внушал ему оправданные опасения. Судя по их диковато-свирепому виду, сегодняшние гости не постеснялись бы ни за что ни про что затеять драку, если не устроить пальбу. Ну, вроде как позабавиться.
– "Степные волки" Будь с ними осторожен.
– Кто такие? – смутился Володька от своего непростительного неведения. Как он считал, ему – полноправному хозяину ресторана, следовало держать под постоянным контролем абсолютно всё, происходящее там и уж, конечно, ориентироваться, чем дышит публика.
– Байкерский клуб.
– Типа "Ангелов Ада"?
– Примерно, – кивнул Сэм, – Безусловно, поменьше численностью, но тоже человек триста-четыреста наберётся. Бойцы ещё те. Правда, тусуются они чаще всего на своей территории...
Присутствие байкеров, известных в городе грубыми выходками и буйным нравом, здесь, а не в облюбованных ими местах, по-видимому, озадачило и его.
– Прежде я их никогда тут не видел.
В глазах Сэма угадывалось редкое для того недоумение.
– Кстати, "Ангелы Ада" не принимают к себе латинос и две эти группировки враждуют между собой, – уточнил он, как человек наверняка сведующий.
– Понятно, – Володька в задумчивости почесал затыок, – И что, сильно враждуют?
– Ну, как тебе сказать?
Сэм усмехнулся, словно намекая на давнюю и хроническую непримеримось противоборствующих кланов.
– Перестрелка в казино несколько лет назад и три покойника с обеих сторон – это всего лишь один из немногих инцидентов. Обычно разборки между байкерами менее кровавые и тогда, должно быть, они что-то сильно не поделили Вообще, "Волки" не церемонятся: малейший конфликт и в ход идут шотганы или ножи. Жёсткие парни.
– Послушай, Сэм, а почему они так себя называют?
– Не стану утверждать, но насколько мне известно, у них культ Чингисхана. Его они отождествляют с одиноким степным волком. Многие из этих ребят отращивают бороды и стараются походить на великого завоевателя. Может, Чингисхан и ещё чем-то прославился, не знаю. Я в истории не шибко силён.
Не считая свои пробелы в образовании большим недостатком, Сэм добавил:
– Наверное "Волки" тоже. Однако они уверены, что их кумир был настоящим мачо. Знаешь, такой молчаливый герой. Гордый и неустрашимый хищник. Сильный, суровый с врагами и справедливый, когда кто-то рядом неправ. Правда, чуть ли не рыцарские убеждения не мешают им отстаивать личные интересы и мочить всех подряд, но...
Он развёл руками.
– В этой жизни лучше не зевать и всегда быть на полшага проворней противника.
Сэм обернулся в сторону "Волков", занявших три столика и бесцеремонно сдвинувших их вместе по центру зала.
– По-моему, они здесь неспроста. Пойду проверю секьюрити.
Вечер протекал спокойно и без приключений. Володька иногда наведывался в бар, но ничего криминального там не происходило. Какое-то время его ещё немного тревожоили мотоциклисты, но вскоре он и думать о них забыл, погрузившись в изучение последних счетов у себя в кабинете. Внезапно раздался стук в дверь и на пороге возник Сэм. А с ним один из тех самых "Волков".
– Ты здесь хозяин? – угрюмо спросил неожиданный посетитель, которого теперь Володька мог разглядеть поближе. Перед ним стоял крепко сбитый мексиканец и взгляд невольно останавливался на его лице, украшенном характерной для члена уличной банды татуировкой – крупными слёзами, стекающими из левого глаза.
– Да... Чем могу быть полезен?
Володька, не меняя позы, бесшумно открыл верхний ящик письменного стола, где хранил заряженный пистолет и снял его с предохранителя. Ощутив ладонью ребристую бакелитовую рукоятку "Вальтера", он весь напрягся, готовый в любую минуту направить ствол в башку подозрительного субъекта.
"...Иди знай, что у него на уме? Фрукт ещё тот, – рассуждал Володька, ожидая непредсказуемое развитие событий. В кабинете стоял сейф с кассой и вся недельная выручка лежала там.
– Вице-президент нашего клуба хочет обсудить возможность проведения закрытой вечеринки у тебя в баре. Мы будем здесь завтра в полдень.
Не дожидаясь ответа, тот повернулся и вышел, оставив Володьку ошарашенным столь внезапным предложением.
– Ну, что скажешь? – обратился он к Сэму.
Не полагаться в таком случае на человека опытного и съевшего собаку в работе с подобными клиентами было бы неразумным легкомыслием.
– Дело – дрянь, – поделился неутешительным выводом Сэм. Он присел на краешек стола озабоченный и приунывший.
– Та вечеринка, что этот удод имел в виду, у "Волков" называется Wing party*. В двух словах – девки и наркотики. Они иногда устраивают такого рода мероприятия и отрываются по полной программе. Как-то их дружок в сильном подпитии мне рассказал по секрету какой беспредел там творится, не поверишь.
– Поверю, – иронично отозвался Володька, – в России знают как правильно гульнуть.
– Нет, – Сэм замотал головой, – я и сам не прочь вволю побалдеть, но чтобы доходить до такого...
Он, округлив глаза, перешёл на полушёпот.
– Прикинь, за трах с тёлкой, к примеру, с сифилисом или с каким-нибудь ещё пикантным сюрпризом в одном месте участник вечеринки в качестве приза получает право наколоть себе на спине зелёные крылья!
Сэм зловеще улыбнулся,словно собираясь поделиться чем-то ужасным.
– А если хватит духу отодрать женский труп – пурпурные!
Заметив Володькин скептицизм, он сочувственно вздохнул:
– Я и сам, когда услышал про их потехи, чуть не блеванул, но, похоже, тот парень не соврал. Б-р-р, – Сэма передёрнуло только от мысли о мерзости столь странного развлечения.
Они вернулись в бар и пока говорили, к стойке подошёл один из байкеров за очередной порцией пива. На какое-то мгновение тот оказался прямо под потолочным светильником и с небольшого расстояния Володьке не составило труда прочитать крупную надпись, вытатуированную готическим шрифтом на его бритом затылке:
"Уважаю немногих, не боюсь никого"
– Можешь не сомневаться, – флегматично заметил Сэм, перехватив Володькин взгляд, – так оно и есть. Для "Волков" – лейба на теле не просто бахвальство. Девиз! И они им не щеголяют, как глупые юнцы перед несмышлёнными товарищами сверстниками. У этих ребят такое правило – норма жизни и поведения. Каждый должен заслужить привилегию ношения почётного символа. Татуировка – как орден или медаль и по ней чётко отслеживается насколько крут тот или иной, кто принимает участие в их оргиях. Все на виду.
– Чем они занимаются?
У Володьки мало-помалу начинала вырисовываться картина, сулившая ему хронику головной боли.
– Да особо ничем. Мелочи. Труха, – Столь наивный вопрос рассмешил Сэма, -Рэкет, наркотики, отмывание денег. Не говоря уже о том, что при необходимости никто из этих молодчиков не станет раздумывать и пошлёт пулю в лоб любому, преградившему путь. Своротить челюсть кастетом, а то и переехать мотоциклом свою жертву – для них раз плюнуть. А так – хлопцы вполне смирные.
Он, искоса наблюдая за мускулистыми пареньками, пытался определить цель их появления в ресторане.
– Ну, что? Что спрашивается им здесь понравилось больше, чему других? Проклятье!
Сэм всердцах выругался от некстати возникшей проблемы. От Володьки не укрылась растерянность менеджера и похоже, на сей раз рассчитывать ему приходилось лишь на себя. А призадуматься действительно было о чём. Просто ответить мотоциклистам отказом, совершенно не решало дела. Чтобы не загубить бизнес – их следовало отшить раз и навсегда.
"...Но как? – мучительно размышлял Володька, – если, они здесь пропишутся – всё, хана! Можно смело закрываться. Ни один из нормальных посетителей сюда больше не ступит ногой. Да и кому нужно быть втянутым в непонятку? За свои деньги?.."
После историй, поведанных ему Сэмом, у Володьки в отношении байкеров отпали любые сомнения. Представить, что "Волки" будут в баре мирно хрустеть солёными претцелс после стопки текилы, и смотреть бейсбол, болея за любимую команду – означало самонадеянно игнорировать реальность, с которой он теперь столкнулся нос к носу.
"...Нет, этим субчикам требуется что-нибудь погорячее. С такими вляпаешься и потом не расхлебаешь, – Володька взвешивал свои шансы и всё больше мрачнел. Ситуация, к несчастью, складывалась препаршивейшая. Да и его выбор сводился к минимуму. Согласится на проведение закрытого сборища неформального объединения мотоциклистов, которые наверняка под колпаком у полиции, а то и у ФБР – и подпишет себе смертный приговор.
"...Того и гляди, заметут вместе с ними как соучастника. Наркота, нелегальное хранение оружия..."
У него из памяти не шёл прочь жутковатый рассказ Сэма.
"...Некрофилия. И это не конец списка преступлений, каждое из которых потянет на немалый срок..."
Понимал Володька и то, что просто сказать байкерам "нет" – прозвучит не совсем корректно и настроит их горячие головы весьма агрессивно. А уж поквитаться им будет проще пареной репы. Появятся в баре каждый уикенд на протяжении месяца, помозолят глаза разрисованными мотоциклами на стоянке и вмиг распугают добропорядочных и безобидных граждан.
"...Чёрт возьми. Где выход? – Володька, терзаемый поиском выхода, включил телевизор и стал машинально переключать каналы, занятый неотвязной мыслью:
"...Что же придумать?.."
На экране мелькала обычная чушь вперемешку с рекламой, пока Володька не остановился взглядом на идиллической картинке с монгольскими юртами и табуном лошадей на переднем плане.
Внезапно его осенило. Он выглянул из кабинета и окликнул Сэма.
– Послушай, вот какая задачка... Мне нужно арендовать на пару часов завалящий кинотеатр. Мест на сто, сто пятьдесят. Такой, куда мало кто ходит. Понимаешь, что я имею виду?
– Когда? – тут же откликнулся Сэм, отличающийся редкой и неоценимой особенностью характера – не задавать лишних вопросов. Причём, не спрашивая, он выполнял поручения с максимальным эффектом и удивительно точно.
– В ближайшие дни. Желательно, пооперативней.
Володька, проигрывал отдельные детали мгновенно родившегося плана.
– Район не имеет значения, но не у чёрта на куличках, естественно. И пожалуйста, – он поморщился, – поменьше любопытных глаз. Излишнее внимание будет совершенно не в жилу. А главное, Сэм...
Он пристально посмотрел на Сэма, вкладывая во взгляд больше, чем просьбу.
– Мне необходимо знать о результатах завтра. До прихода этих...
Володька кивнул в сторону наколотой братии, продолжавшей методично накачиваться пивом.
Байкеры объявились на следующий день, как и обещали. Прибыли без опоздания, ровно в полдень. Заслышав под окнами офиса тарахтенье мотоциклов, Володька немедленно вышел наружу, сунув, на всякий случай, за пояс джинсов "Вальтер". Он любил свой пистолет – простой и надёжный. Покупая его для бизнеса, Володька мог выбрать в магазине практически любую марку и модель: от классического "Кольта" до суперсовременной "Беретты", но предпочтение отдал, как он считал, безукоризненно элегантному армейскому образцу, о котором мечтал ещё мальчишкой.
– Личное оружие для личных целей, – любил повторять Володька мнение офицеров Вермахта, когда Сэм снисходительно смотрел на его пистолет времён Второй Мировой войны, поигрывая новёхоньким "Смит-Вессоном" сорок пятого калибра.
Теперь, едва прикрытый рубашкой, "Вальтер" почти не торчал наружу и при необходимости Володьке хватило бы секунды, чтобы его выхватить. С пистолетом он чувствовал себя намного спокойней.
Приехало человек двадцать. Некоторых особо приметных Володька запомнил со вчерашнего вечера. Один из них – здоровенный детина лет сорока пяти с бритым затылком, тот самый, накануне красовавшийся у стойки бара, вынырнул из скопища мотоциклов и подкатил первым. Колесо роскошного чернильного цвета чоппера, с бензобаком, украшенным оранжево-красными языками пламени, чуть ли не упёрлось во входную дверь. Не слезая с мотоцикла, этот громила для равновесия поставил ноги на землю и запустил руку куда-то за пазуху. Его спутники расположились чуть поодаль и через минуту из их толпы вышел седой сухонький человечик, вежливо представившийся вице-президентом байкерского клуба. Судя по его годам, как, впрочем, и возрасту тех, кого Володька уже видел, "Степные волки" не праздновали молодняк. Самому юному среди них было под тридцать, а в основном, контингент мотоциклистов состоял из зрелых мужичков – матёрых и знающих себе цену. Да оно и понятно: выдержать тест на право быть принятым в жестокую стаю способен далеко не каждый, а лишь уже что-то повидавший в жизни и лишённый необходимости выслушивать всякого рода наставников.
Разговор Володьки с вице-президентом не затянулся. На его протяжении они миролюбиво беседовали и даже обменивались шутками. Взаключение вице-президент дружески хлопнул Володьку по плечу и они пожали друг другу руки. У Сэма, наблюдавшего встечу из проёма двери, упало сердце.
"...Неужели он согласился? – обречённо подумал Сэм, – ну, всё! Труба! Надо подыскивать другое место..."
Понурый, с растерянностью в глазах он встретил Володьку на пороге.
– По-моему, дружище, наши ставки не так плохи, как поначалу казалось, – Володька подмигнул Сэму и, ничего не объясняя, уверенно прошёл к себе в кабинет.
– Вр всяком случае, могли быть гораздо хуже, – он плюхнулся в кресло, совершенно забыв о "Вальтере", упёршимся ему сейчас прямо в пах, – А, чёрт! Ох и нервная работка у нас с тобой, Сэм. Так недолго и самому себе яйца отстрелить ненароком.
Володька, наблюдая за явно смущёным Сэмом, вынул из-за пояса пистолет и, поставив его на предохранитель, сунул оружие в ящик стола. а оттуда взамен достал небольшую плоскую коробку.
– Надеюсь, это разрешит возникшие проблемы, – весело произнёс он, проводив взглядом через окно последнего мотоциклиста, убравшегося с парковки.
– В смысле? – Сэм, продолжая нервничать, в полном недоумении разглядывал обыкновенную упаковку с компактным диском, – Ну и что это?
– Кино, – Володька хитро усмехнулся, – Как говорил незабвенный дедушка Ленин: из всех искусств для нас важнейшим является кино. Сэм, знаешь, кто такой Ленин?
Тот ничего не ответил и с нескрываемой тревогой вертел в руках тоненький пластиковый кейс, на обложке которого была изображена фигура древнего воина в кожаных доспехах и орда скачущих всадников.
– Монгол, – вслух прочёл уже полностью обескураженный Сэм, – Ничего не понимаю. Да объясни, наконец, о чём вы договорились?
– Вообщем, значится так, – Володька стал серьёзным, – Я предложил вице-президенту клуба сделку: они смотрят этот фильм и если, им понравится – нас оставят покое.
У Сэма полезли глаза на лоб. Для него поверить кому-то на слово – было уже ненормально, а тут – банда мотоциклистов! И с ними играть в джентльменство?
– А, если – нет? Что тогда? – воскликнул он в отчаянии.
– Тогда, дорогой Сэм, – Володька откинулся на спинку кресла и совершенно невозмутимо произнёс:
– Я сам поучаствую в Wing party, которое состоится у меня в баре.
Он уже не улыбался как прежде и тихо добавил:
– Наверное, мне даже представиться шанс заслужить пурпурные крылья. Эх, жалко, не поставил условие, чтобы трупик был не старше двадцати семи и непременно спелая блондиночка c большим бюстом. Обожаю грудастых баб. А ты?
Заметив, что Сэм ни жив ни мёртв от его чёрного юмора, Володька рассмеялся.
– Ну, чем не случай сыграть в русскую рулетку? О ней то ты уж точно наслышан, если не знаешь, кто такой дедушка Ленин. Напрасно, кстати. Наиумнейший дядька. И чему вас только учат в Америке?
У бедняги Сэма выступили капельки холодного пота на лбу. Вероятно, он проклинал тот день и час, когда судьба столкнула его с этим ошалелым русским, способным так хладнокровно ставить на кон личную репутацию и безопасность.
– Теперь тебе понятно для какой цели мне понадобится кинотеатр, куда никто не ходит? – Володька взял из рук Сэма компакт-диск и в раздумье посмотрел на обложку, – Да, уж. Великая сила искусства. Вот и проверим теперь насколько она действительно великая...
Крутить кино Володька отправился на своём "ИЖ-49", привезённым им когда-то в Америку в грузовом контейнере. Мотоцикл он сохранил как память об отце и, уезжая на постоянное жительство за границу, не посчитал для себя возможным расстаться с драгоценной реликвией. Не жалко было кинуть ничего из нажитого барахла, но к отцовскому мотоциклу Володька прикипел крепко. На товарной станции на него посмотрели как на придурковатого.
– А что, в Штатах нехватка металлолома? – ехидно осклабился один из таможенников и решил проявить служебное рвение. Очевидно, ему показался уж слишком подозрительным такой необычный багаж, чтобы не проверить его с должной тщательностью на наличие контрабанды.
– Там нечего искать, – спокойно обронил Володька, наблюдая как дотошный служака уже собирается по винтикам раскрутить мотоцикл.
– Нам виднее, – холодно перебил его таможенник.
– А... Делайте что хотите, – Володька устало махнул рукой и не стал пускаться в бесполезные объяснения, не испытывая желания посвящать посторонних людей в потаённые чувства.
Ретивый молодец таможенник в лихо заломленной форменной фуражке уже засучил рукава, собираясь обнаружить припрятанные ценности, но тут вмешался его напарник по смене, старший по возрасту и наверняка более прозорливый.
– Да брось ты ерундой заниматься, – равнодушно кинул тот, прекрасно понимая, что они не только даром потеряют время с этим чёртовым мотоциклом, но и вдобавок вымажутся с ног до головы в тавоте, обильно нанесённом на его хромированные части. Долгий опыт работы на рубеже защиты государственных интересов безошибочно подсказывал этому человеку, что перед ними парень определённого сорта, который покидая страну, быть может, навсегда, не станет пачкаться напоследок в поисках копеечной выгоды.
С тех пор прошло немало лет и всё это время мотоцикл, успешно пересёкший океан, мирно стоял в гараже. Задерживаясь на нём взглядом, Володька с теплотой вспоминал, как пацаном сидел на заднем сиденье за отцовской спиной, крепко обхватив его руками, и они вместе мчались по брусчатой мостовой.
Мотоцикл прекрасно сохранился, даже краска осталась родная, заводская, лишь потускневшая и утратившая прежний блеск. Его стоимость уже давным-давно перевалила за сумму, потраченную Володькой на перевозку машины в огромном деревянном ящике, изготовленном на заказ для такого необычного груза. Однако этот факт для Володьки не имел ровным счётом никакого значения. Есть вещи, не измеряемые ни рублями, ни долларами.
Регистрировать мотоцикл Володька не захотел. Как ему объяснили в отделении Департамента Транспортных Средств, существовал целый перечень необходимых стандартов для ввозимой из-за рубежа техники. В итоге, вся процедура превращалась в настолько долгую и утомительную волокиту, что сразу же отбивала всякую охоту ею заниматься. Даже ради удовольствия раз в кои веки с ветерком прокатиться по городу не имело смысла преодолевать частокол из бюрократических препон. Володька лишь изредка заводил мотоцикл, наслаждаясь хорошо знакомым с детства звуком работающего двигателя, и мог разве что проехать от угла до угла улицы в пределах своего околотка. Теперь его старенький "ИЖ" пригодился, как нельзя более кстати, тем более, что в план встречи с "Волками" Володька намеревался внести коррективы.
"...Пусть эти урки знают, что у русских куража не меньше, чем у кого-то да и к Чингисхану мы чуть-чуть поближе, – думал он любовно подготавливая мотоцикл, на котором решил приехать к кинотеатру. Не рискнуть Володька не мог. Останови его любой полицейский и ему не поздоровилось бы: мотоцикл без номерных знаков, без соответсвующих документов, без страховки – прямой путь в участок.
"...Бог не выдаст, свинья не съест, – с уверенностью приговаривал он, протирая тряпкой своё сокровище. Впрочем, о нежелательных последствиях такой прогулки Володька не думал. Ведь удача благоволит к бесстрашным и теперь спасовать перед гипотетической, хотя и весьма реальной возможностью напороться на копов, представлялось ему непростительным малодушием.
"...Нет, братцы, вы уж лучше ловите настоящих бандитов, а не меня честного труженика, – ему всё больше и больше хотелось отправиться на встречу именно на "Иже". Володька должен был появиться перед байкекрами как личность, способная пренебрегать законом и порядком, но на своём уровне. С "Волками" следовало говорить на понятном им языке, но ни в коем случае не подстраиваться под них.
"...Вы латинос, а я русский. У вас своя территория, а у меня своя и я готов её защищать, – он представил как те удивятся необычному транспортному средству.
"...Это мой выбор и вам придётся его уважать, – Володька понял, что не отступит и с силой толкнул педаль стартера. Двигатель завёлся с первого раза, что называется, с полтыка, и это был хороший знак.
К счастью, обошлось без недоразумений. Как Володька и предполагал, байкеры с любопытством ожидали на чём он приедет и, завидев его на диковинном мотоцикле без номеров, восприняли это одобрительным гулом. Начало диалога было положено. Володька подрулил к вице-президенту клуба и даже пошутил:
– Русские кино смотрят без поп-корна. Надеюсь, "Волки" тоже?
Тот хохотнул, как бы подкрепляя предположение о привычках своих товарищей, полных презрения к обывателям, напихивающихся как гуси кукурузой по самое горло.
Кинотеатр, найденный Сэмом, пустовал. Здание выставили на продажу и его хозяин не побрезговал разовым заработком. Того абсолютно не волновало, кто будут зрители и что им станут показывать: то ли порнографические ролики, то ли классику мирового кинематографа. Заплати и делай, что хочешь, хоть бейся головой о стену. По сути дела, говорить о назначеннии помещения исключительно для коммерческой демонстранстрации фильмов, стало бы непростительным преувеличением. Довольно вместительный зал, выкрашенный в радикально жёлтый цвет, вполне мог использоваться и для конференции, проводимой каким-нибудь из бесчисленных здесь в Америке фондов, и для прочих общественных нужд. А забери отсюда стулья – так и вообще, помещение сгодилось бы для склада: просторного и сухого. Впрочем, необходимая аппаратура функционировала исправно и при пустяковой аренде о лучшем месте Володьке и мечтать не приходилось.
На протяжении импровизированного сеанса ни один из байкеров не проронил ни звука. Они удобно расположилось в соответствии с внутренней иерархией клуба, благо стульев хватало в избытке. Вице-президент, окружённый дюжими телохранителями – в центре, а уже за их спинами – все остальные. Никто не теснился, наоборот, зрители устроились с комфортом, вытянув пред собой ноги, обутые в тяжёлые ботинки с металлическами шипами.
"...Да уж. Башмачки что надо. Таким садануть с размаху под ребро и считай калека, – невольно отметил Володька, обнаружив у себя под носом ноги соседа. Он с любопытством изредка поглядывал искоса на лица байкеров, сидевших с ним рядом и замечал, насколько те увлеклись происходящим на экране. Переживали как дети! Наверное, Володька не ошибся в выборе картины и, тем более, с таким провокационным названием. Кино настолько захватило его зрителей, что когда поползли титры, байкеры, впечатлённые увиденным, не хотели расходиться. Трудно сказать, какой смысл вкладывал режиссёр в образ волка, снятого крупным планом в начале фильма, но только магический и проницательный взгляд серого хищника словно обращался к этим гонимым моралью парням. Он как бы подтверждал их правильный выбор для названия клуба и ту духовную связь, что виделась байкерам между человеком и зверем. Вероятно, именно так, а не иначе они восприняли символичность появления волка на экране.
К любому из нас нужен свой ключ и вовсе не значит, что его легче подобрать к праведнику, чем к злодею. Володька совершенно не ожидал подобной реакции от разнузданной банды мотоциклистов, обернувшейся для него моментальным и непредсказуемым уважением с их стороны. Таким негаданным и слепым. А всё потому, что он, даже не ведая, принёс в чужие покорёженные души, как бесценную святыню ту истину, в которую каждый из этих людей мечтал поверить. Недаром, Чингисхан говорил о своём прародителе, как о степном волке, спустившимся с небес на землю. Его слова неразрывно связали мифическое прошлое легендарного воина с жестоким настоящим обыкновенного байкера.
Из ничтожного владельца ресторана Володька вдруг превратился в некого мудреца, сумевшего уловить то тайное благородство, незаметное другими, которое байкеры видели в себе. Возможно, неуправляемое и первобытное, замешанное на уродливой реальности сурового мира, но такое необходимое им самим в желании оправдать свои брутальные действия.
Вице-президент клуба молча пожал ему руку и Володька незамедлительно ответил тем же, с силой стиснув ладонь и протягивая ему компактный диск в фирменной упаковке.
– Это от меня вам всем в подарок. Покажешь президенту и тем, кто не смог сегодня приехать. Твой брат такой же как ты, и ты, такой же как он. Не так ли?
Он подня сжатый кулак, показывая, что уважает законы мотоциклетного братства.
Не прошло и получаса, как байкеры уже выезжали с парковки кинотеатра на запруженную улицу. Их появление сопровождалось громким рёвом моторов. Стоило первым мотоциклам показаться на дороге, как тотчас движение в обе стороны стихийно замерло, парализованное полустрахом, полувосторгом от вида организованной группы ездоков. Впереди, на сверкающем хромом чёрном Харлее невозмутимо восседал вице-президент клуба, а рядом в нескольких футах паралельно двигался Володька на своём скромном "Иже". Рули их мотоциклов почти соприкасались. В знак благодарности "Волки" уступили ему сейчас это почётное место. За головными машинами следовали остальные мотоциклисты. Машин восемьдесят – колонна головорезов, наводившая почтительный трепет. С жутким грохотом на мощных чопперах – неостывшие от увиденного фильма лихие наездники и суровые мужчины, взволнованные от тех невольных переживаний, что лента принесла в их сердца. Они краем уха слыщали о Чингисхане – кровожадном завоевателе, но даже и не предполагали о существовании Темуджина – человека, способного не только вести за собой дикую орду, но и при необходимости её укрощать. То, что по странной прихоти судьбы удалось сделать и Володьке, до конца распознавшему всю сложность и в то же время удивительную простоту сознания байкеров. Они может, даже взяли бы его к себе – уж чем-то Володькино скуластое лицо и чуть раскосые глаза напоминали тех необузданных всадников в малахаях, что во весь опор с гиканьем неслись на экране, размахивая кривыми тонкими саблями. Правда, этому русскому всё равно пришлось бы доказать, что он достоин носить атрибутику клуба и продемонстрировать на деле право называться "Степным волком".
На перекрёстке за несколько кварталов от ресторана вице-президент поднял руку в кожаной перчатке и колонна остановились. Здесь пути байкеров и Володьки расходились.
– Спасибо за фильм, бро* Нам понравилось.
Он опять поднял руку и вся группа, не глушившая моторы, с шумом, от которого было впору оглохнуть, повернули в сторону хайвея. Володька вздохнул. Только сейчас он почувствовал, как безумно устал за последние три дня...


Wing party* – название, непереводимое дословно. По смыслу близко к "Вечеринка крыльев"
Бро* – брат (американский уличный сленг)